Смерть как искусство. Том 2. Правосудие. Александра Маринина
Читать онлайн книгу.
не театральные, а спонсорские, так что автору при расторжении договора даже неустойку платить не придется. И отныне Семен Борисович будет автору пьесы в задницу дуть, а о том, что раньше он соглашался с Колодным, и думать забудет. И зря Никитка старается, не выйдет у него ничего.
К их столику то и дело подходили мужчины и женщины, многих из них Артем узнавал и был бы совсем не против, если бы они присели к ним, ему хотелось знакомств, связей, разговоров о кино и шоу-бизнесе, ему отчаянно хотелось быть в центре, в гуще этого манкого и притягательного мира, но Никита только пожимал им руки, целовался, перебрасывался парой слов и снова возвращался к пьесе «Правосудие». Лесогоров скосил глаза на соседний столик, за который в этот момент усаживалась мрачная и явно только что поссорившаяся пара: режиссер, недавно прогремевший фильмом в жанре фэнтези, и его, как говорят, гражданская жена, победительница какого-то конкурса, не то красоты, не то вокалистов. Вот бы послушать, чего они не поделили…
А Колодный между тем все говорил и говорил:
– Сегодня в драматургии сплошь дурацкие надуманные ситуации, это якобы новизна и продвинутость. Твоя пьеса будет выгодно отличаться, потому что она про нашу повседневную жизнь, и ее будут смотреть с удовольствием. Ты совершенно гениально ущучил, Артем, что спрос на абстракцию и условность, на эдакий псевдомодерн уже проходит, люди хотят читать и смотреть про самих себя, а все почему? Потому что жизнь стала нравственно тяжелой, сложной, и люди ищут моральные ориентиры, маяки в непростых житейских ситуациях. Так что твою замечательную пьесу надо избавить от всего, что нетипично, и тогда она заиграет и станет хитом. Ты же помнишь из русской литературы: типический человек в типических обстоятельствах. А твоя история про мать Зиновьева и реанимацию – нетипическая, она все портит. Ты пойми, мне неудобно в этом тексте, мне твоего Зиновьева совсем не жалко, и зрителю его жалко не будет. А я же утверждаю в первом акте, что мне его стало жалко! Я просто не смогу быть достоверным, я не понимаю, как это играть.
Лесогоров снова отвлекся, на сей раз он узрел не вылезающего из теледебатов политика в обществе ярко накрашенной и подозрительно молоденькой девицы в вызывающем наряде. Ничего, еще три-четыре визита в «Киноманию» – и его блог в Интернете станет одним из самых посещаемых. Про знаменитостей всем интересно. Особенно если про них пишут гадости, уж это-то журналист Лесогоров знал точно.
На сцене «Новой Москвы» шла сложная трагическая пьеса, все главные роли в ней были построены на тяжелых переживаниях, и Театр сперва не различил в мешанине эмоций это чужое напряжение, идущее не со сцены и не из зрительного зала, а откуда-то со стороны. Театр в первый момент даже подумал, что ему показалось. Потом он понял, что не показалось и что напряжение исходит со стороны служебной лестницы. Наверное, кто-то из актеров только что ушел со сцены и направился к себе в гримуборную, унося с собой ужас и отчаяние, положенные