«Берег дальный». Из зарубежной Пушкинианы. Алексей Букалов
Читать онлайн книгу.
женишков поджидаючи.
– Где ты была, дура? – спросил хозяин.
– Наряжалась, кум, для дорогих гостей, для Божия праздника, по царскому наказу, по боярскому приказу, на смех всему миру, по немецкому маниру.
При сих словах поднялся громкий хохот, и дура стала на свое место, за стулом хозяина.
– А дура-то врет, врет, да и правду соврет, – сказала Татьяна Афанасьевна, старшая сестра хозяина, сердечно им уважаемая. – Подлинно, нынешние наряды на смех всему миру…» (VIII, 20).
Как и положено шутам, Екимовна выбалтывает сокровенные мысли хозяина и его гостей, не приемлющих нововведения и реформы Петра. Она под общий и продолжительный хохот «уморительно передразнивает» Корсакова – «заморскую обезьяну».
Дерзко ее обращение к хозяину (опять – привилегия шута!)
« – Старая борода, не бредишь ли? – прервала дура Екимов-на. – Али ты слеп: сани-то государевы, царь приехал» (VIII, 22).
В присутствии Петра шутиха смешалась: «Дура Екимовна, несколько раз вопрошаемая государем, отвечала с какою-то робкой холодностию, что (замечу мимоходом) вовсе не доказывало природной ее глупости» (VIII, 22). Так Пушкин ремаркой от автора подчеркивает природный ум Екимовны.
У Корниловича шуты-дураки тоже упоминаются. Например: «В праздничные дни, или когда случались гости, дура, разряженная как 18-летняя девушка, забавляла собрание прыжками, кривлянием и пеньем. Преимущественно старались выбирать для сего старых женщин, полагая, что чем дура старее, тем она охотнее к рассказам»381.
Пушкин замечательно показывает «охоту к рассказам» у Екимовны. Он многое вкладывает в этот образ из своих собственных впечатлений от разговоров с пожилыми крепостными «дворовыми бабами», нянюшками и мамушками. Он как будто вспоминает и няню свою Арину Родионовну:
Да еще ее помянем:
Сказки сказывать мы станем —
Мастерица ведь была… (III, 308)
Из литературных «соседок» Екимовны назовем главную героиню стихотворной сказки А.Е. Измайлова «Дура Пахомовна» (1824 год).
Шутихами при дворе служили и дворянки. В роду Ржевских была Дарья Гавриловна, жена Ивана Ивановича, – «шутиха и князьигуменна» в петровских потехах.
Мы еще вернемся к интересовавшей Пушкина теме шутов. Отметим, что Пушкин не только Екимовну наделил сочной и образной речью. Роман содержит много народных прибауток, афоризмов. Они слышны из уст Гаврилы Афанасьевича: «сказал бы словечко, да волк недалечко»; Кирилы Петровича: «муж за плетку, а жена за наряды» (VIII, 21); да и самого царского арапа: «не твоя печаль чужих детей качать» (VIII, 30). Интересно, что эта же поговорка начинает составленное Пушкиным собрание пословиц382.
«А что за роскошь, что за смысл, какой толк в каждой поговорке нашей. Что за золото!» – восхищался Пушкин383. Его второй исторический роман – «Капитанская дочка» также станет копилкой драгоценных оборотов русской народной речи. Д.Самойлов так определил творческий метод Пушкина-прозаика: «Сохраняя все, что накопила литературная традиция к его времени, он видит перспективу развития литературного языка в его соединении
Русская старина. С. 98.
«Быть может, и остальные предназначались для дальнейших глав, – высказал предположение Д.П. Якубович. – Во всяком случае, интерес Пушкина к пословицам должен быть связан и с интересом к историческому роману». И далее: «Здесь Пушкин впервые сдержал свое обещание “в романе на старый лад” пересказать простые речи». (Пушкин. Исследования и материалы. Т. IX. С. 281.)
Цит. по сб.: Пушкин и Гоголь о народном творчестве. М., 1938. С. 9.