Сто сорок писем Василия Белова. Анатолий Грешневиков
Читать онлайн книгу.
письменный стол и домашнюю библиотеку от писем друзей и читателей вообще опасно. Эпистолярное наследие не подлежит восстановлению. Разорвешь письмо Шукшина или Рубцова, и потомки никогда не узнают, о чем беседовали и переживали их кумиры. Даже если отдашь архив на хранение в случайный музей, и то спокойным можешь быть, если в этом учреждении работают подвижники, совестливые сотрудники, для которых письма великих творцов не являются товаром.
Мне довелось видеть, как Белов избавлялся от писем читателей, которые приходили к нему массово, заваливая рабочий стол. Он их то сжигал, то рвал. Пришлось предложить ему отдавать их либо в музей, либо мне для составления соответствующей книги. Василий Иванович иногда перенаправлял мне читательскую почту. А письма его друзей-писателей стал частями передавать в Ленинскую библиотеку в Москве.
Письмо двадцать пятое
Дорогой Анатолий Николаевич!
Не знаю, читал ли ты эту мою статью, потому и посылаю… Жду верстку и прошу тебя – купи две моих книги «Избранного», если привезут. Для Лукьянова одну и себе, а я рассчитаюсь с тобой, когда приеду.
Обнимаю.
Белов. 8 июня 2002 г. Вологда.
2002 год, в отличие от предыдущих, стал для Белова самым удачным. В столичном издательстве «ИТРК» вышел его большой однотомник «Избранное». Редактор Виктор Калугин не поскромничал, честно назвал включенные в сборник повести и рассказы писателя «классикой русской литературы второй половины XX века». Едва книга поступила к читателю, как 22 апреля на сцене Центрального Дома работников искусств (ЦДРИ) артисты московских театров устроили ей шикарную презентацию.
Я сходил в магазин «Библио-глобус» и купил, как просил Василий Иванович», правда, не две, а три книги. Один экземпляр для себя, два других – для коллег-депутатов Сергея Бабурина и Анатолия Лукьянова. Не дожидаясь приезда писателя в столицу, я выслал их сразу ему домой. Но не успела почта уйти, как мне из Вологды пришла бандероль с книгой Белова «Избранное». Видимо, у него уже была заначка. Открываю первые страницы, а там аж два автографа. На титульном листе надпись: «Грешневикову – автор. Кланяюсь твоим родным людям. Надеюсь на изменения в государстве и тэдэ, как говорят, и тэпэ. Белов. 7 июня 2002 г.». Под фотографией автора другая надпись: «Дорогой Толя! (Извини за фамильярность). Будем еще жить и верить в Создателя, а еще в русский народ и Россию».
Выход литературного «кирпича» под названием «Избранное», конечно, подбодрил Белова, придал сил, энергии, здоровья. Следом в «Рыбинском подворье» вышла и вторая книга, подготовленная мною. Для Василия Ивановича это был окончательный выход из безвременья. Еще он избавился от безденежья. Я ему перечислил часть гонорара, дополнительный остаток пообещал привезти лично. Тут Василий Иванович так расчувствовался, что выслал мне из присланных ему трех книг еще один экземпляр. И опять надписал: «Анатолий Николаевич, спасибо за помощь…». Далее приводить текст не буду, так как в нем он выразил недовольство женой, не верящей, что ему