Мир современных медиа. Алла Черных
Читать онлайн книгу.
в русле как политэкономического, так и социально-организационного подхода носят нормативный характер, ориентируясь либо на выявление нормативно нежелательных форм контроля (политического или экономического, что характерно для первого подхода), либо на оценку деятельности средств массовой коммуникации и отдельных журналистов в зависимости от их приверженности идеалам свободной прессы и демократии. И хотя ни одна социальная теория не в состоянии стать свободной от норм, этическая привлекательность не может заменить объяснительной функции теории.
Эти два подхода, бывшие на пике исследовательской популярности в 90-е гг., продолжают использоваться до сих пор, несмотря на то что они скорее представляют собой мэйнстрим социологической теории масс-медиа 60–70-х гг. XX в.
Ныне наибольший удельный вес приобрели исследования теории практик, ведущие свое происхождения от теории Пьера Бурдье, опубликовавшего в 1972 г. «Набросок теории практики» [Английский перевод.: Bourdieu P., 1977], и работы Клиффорда Гирца «Интепретация культур» [Geertz C., 1973]. Начиная с 1980-х гг. понятие «практика» становится центральной идеей антропологических исследований, вокруг которого, по мнению Шерри Ортен, начинает выстраиваться теоретический консенсус, акцентирующий свое внимание на практиках человеческого существования, в противовес институтам и структурам [Ortner S., 1984]. Первые антропологические исследования процесса создания медиа-продукции, относящиеся к началу 80-х гг. [см., например, Tuchman G., 1978], стали открытием для социальной науки и породили буквально шквал подобных работ в разных странах. (Интересно, что такое исследование было проведено на основе изучения деятельности редакции газеты «Правда» западным социологом А. Роксборо [Roxburgh A. Pravda: Inside the Soviet News Machine, 1987].) Это означало потерю как марксизмом, так и структурализмом безусловного авторитета, хотя и сохранение ориентированных на них подходов в исследовательском поле.
В то же время оставалось не проясненным до конца само понятие «практика» и то, каким образом возможно ее содержательное исследование. Поэтому сам термин вначале выполнял в научном сообществе скорее символическую функцию, объединяя попытки заменить представления о структурно-функциональной, культурной или экономической детерминанте человеческой деятельности гуманистической картиной социальной реальности, центрированной на активной роли коллективной человеческой деятельности в воспроизводстве и изменении социальной системы.
В социологической теории практика символизировала поиск компромисса между объективизмом системно-структурного подхода и субъективизмом феноменологии и в то же время – попытку предложить третий путь – либо посредством категориального синтеза (теория структурации Энтони Гидденса), либо показом воплощенности социально-классовых структур в самом факторе (концепция габитуса Пьера Бурдье [Giddens A., 1984; Bourdieu P., 1990].
Термин «практика» был принят первоначально в целях достижения определенных методологических компромиссов: использование этого понятия в целях подчеркивания