Предпоследняя правда. Елена Колина
Читать онлайн книгу.
прыжками, крича «я кенгуру, ты мой кенгуренок», поднимал ее высоко вверх, дул в нос, щекотал за ушком. Кутельман ходил за прыгающим с Таней на руках Ильей, неловко приговаривая: «Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик». Фира торопливо засовывала ей в рот конфету, Фаина педагогическим голосом приговаривала: «Таня, ревновать к чужим успехам нехорошо, вот если бы ТЫ показала нам, что умеешь, мы бы ТЕБЯ хвалили».
– А-а-а… – отчаянно кричала Таня.
…Со стороны кое-что выглядело странным. Можно понять, почему Кутельман больше интересуется Левой, чем собственной дочерью, – способный к математике Лева ему ИНТЕРЕСЕН, но почему Фаина как будто больше любит Фириного сына, чем свою дочь? Почему Лева в этой общей семье избалованный ребенок, а Таня ничуть не избалована?…Но это было не странно, если знать, что Лева – ЕДИНСТВЕННЫЙ РЕБЕНОК, а Таня – ВТОРОЙ ребенок.
Через год после свадьбы Фаины и Эмки почти одновременно, с разницей в неделю, произошли два события, – у Фаины умерла мама, а у Фиры родился Лева. У беременной Фаины, такой, казалось бы, сдержанной, реакция на смерть матери была неожиданная – она собрала вещи и ушла из дома. Вернулась в свою комнату в коммуналке. Соседи сплетничали, что муж ее выгнал, а она просто не могла быть дома, как будто муж и тесть не могли понять ее горя, – только Фира, ей была нужна только Фира. Фира недоумевала, – неужели их отношения с Эмкой совсем не теплые, неужели Эмка не близок Фаине так, как ей Илья, до последней капельки? Ей бы в таком случае – не дай бог, конечно, пусть мама живет сто лет – нужен был только муж, она бы уткнулась в Илюшку так глубоко, как только можно, спряталась в нем от всех, от горя, от себя…
А Фаина уткнулась в теплую Фиру, спряталась в ней и в ее ребенке.
Фаина спасалась от тоски ребенком, бросалась на каждый звук, Фире Леву подносила только кормить. Помощь оказалась кстати, – Мария Моисеевна работала, всерьез помогать не могла, а Илья… с Ильей были сложности. Он как будто сердился на Фиру, что она теперь не только его любит. Боялся пеленать, боялся дать соску или воды из рожка, недоумевал, почему Лева плачет, – вел себя как старший ребенок, который мог бы уже и не доставлять хлопот, а за ним самим еще присмотр требуется. Пока Илья постепенно привыкал к ребенку, Фира с Фаиной были Леве как родители.
Соседка по коммуналке говорила: «Ох, он у вас будет балованный, евреи всегда своих детей балуют, лекарствами пичкают, кутают и прямо в пеленках учат читать и писать». Фира с Фаиной действительно растили Леву очень трепетно – баловали, пичкали лекарствами, кутали. Лева тем более был болезненный, капризный и хорошенький, как куколка.
Через три месяца Фаина вернулась домой, и спустя несколько дней родилась Таня. Три месяца Фаина нянчила Леву, не с полной ответственностью, не по-настоящему – все же она была Леве не мама, и Фира была рядом, всего три месяца, но последствия были настоящие – Таня для Фаины была ВТОРОЙ РЕБЕНОК.
А второго ребенка растят совсем иначе. Над вторым ребенком ей уже не хотелось дрожать, не хотелось кутать, пичкать, подскакивать на каждый звук, второго