Раскудрявился Дон своевольный,

      Пляшет зыбь в ледяной черноте.

      И срывается берег бездольный,

      Растворяясь в голодной воде.

      Так и мне доведется однажды

      Обрести неизбежный покой

      И познать утоление жажды,

      Став минувшим природы донской.

      Когда луна младая проступает

      На синеве, влекомой тишиной,

      И наливное солнце выкипает,

      Ложась на дно притворною блесной,

      Робеет высь при встрече с темнотою,

      Являя дня портвейновый закат.

      И снова звезды грезят слепотою,

      Чтоб ночью в бездну прыгать наугад.

      Но утро вновь развеет чары власти

      Безокой тьмы, отринув путы сна,

      А из волны, исполненная страсти,

      В рассветный час покажется блесна.

      Пахнуло степью на город спящий.

      Девичьим цветом встревожен смрад.

      Еще не выстыл асфальт кипящий

      И не изведал ночных отрад.

      Но стерты звезды и свет потушен.

      Не терпит город степных штормов.

      Он будет вечно уныл и душен,

      Храня болото немых домов.

      Проснись, казак, услышав звень капели,

      Глотая волю брошенных ветров.

      И вздрогнет твердь застывшей колыбели,

      Сорвав петлю дремоты с хуторов.

      Но гнев отринь при встрече с пустотою.

      И не чуждайся вспыхнувшей тоски.

      Воскреснет степь, согретая мечтою,

      Унылому забвенью вопреки.

      Застыл ноябрь за окном,

      Уснув на листьях мутной лужей.

      Но снег живет грядущей стужей

      И спеет в небе ледяном.

      Теперь ему недолго ждать

      Отрад в объятии сердечном

      Земли, а после, в танце млечном

      Кружиться, тлеть и трепетать.

      Заснула река разлихая,

      Укрывшись огнями домов,

      И дремлет деревня глухая

      Под проседью теплых дымов.

      Дичает к дороге тропинка

      В бурьяновой этой глуши,

      Но горстку рождает крупинка —

      Забытая всеми глубинка

      Забытой славянской души.

      Пали росы. Печет невозможно.

      А не вышел ведь утренний срок!

      Но крадутся ветра осторожно

      По краям запыленных дорог.

      Только солнцу плевать на их силы,

      Пуще прежнего будет жара.

      И зажгутся в