Гладит ветер кудлатую гриву

      Бело-лунной равнины степной

      И ласкает печальную иву,

      Что склонилась опять надо мной.

      Скоро в новом предстанут наряде

      Поседевшие космы степей,

      Но не дрогнут поникшие пряди

      Безутешной ракиты моей.

      Грозовое небо загремело,

      Вздрогнула спросонья гладь речная,

      И поплыли к берегу несмело

      Гребни, тошный ветер проклиная.

      Умерла далекая зарница,

      Искрою явившись над рекою,

      И пронзила воду перуница,

      Вызов бросив жадному покою.

      А слеза, рожденная печалью,

      С неба камнем рухнула на реку,

      Чтобы стала близь нещадной далью,

      В пене утопив ночную негу.