Сталин. Вспоминаем вместе. Николай Стариков
Читать онлайн книгу.
предупреждал меня, говорил, чтобы я не уезжал. Дело в том, что он пригласил Сталина, и тот сказал, что на один из ближайших спектаклей придет. Но мне надо было поехать в Киев… И уехал… А он как раз на следующий спектакль и пришел!
– Досадно было?
Т. Хренников: Не то слово. Вы только вообразите: я иду на премьеру своей оперы в Киеве, а газетчики кричат: “Товарищи Сталин, Молотов и Ворошилов на постановке оперы Тихона Хренникова “В бурю”!”
– И что потом рассказывал вам Немирович-Данченко?
Т. Хренников: Он меня ругал! Потому что, говорит, товарищ Сталин пригласил в ложу меня и вас, удивился, что вас нет. Ну, мол, пришлось объяснять, вы на киевской премьере этой же оперы… Что делать? Я рвал на себе волосы, но было поздно»[105].
Чем же кончилось дело? А тем, что Сталин спектакль… похвалил. Но ведь Сталин был мстительным и злопамятным? Нет, Сталин был НОРМАЛЬНЫМ. И поэтому все понял и не обиделся. Ведь, в конце концов, точная дата его визита действительно не назначалась. Спустя десять лет Сталин назначил Хренникова генеральным секретарем оргкомитета, а заодно и председателем музыкальной секции Комитета по Сталинским премиям.
А вот еще случай, описывающий процедуру получения Сталинских премий (со слов того же композитора Тихона Хренникова). Она была вполне свободной и демократической. Каждый год сначала проходило обсуждение кандидатур и тайное голосование по секциям. Потом кандидатуры обсуждались на пленуме комитета, и здесь опять проходило тайное голосование. Лишь после этого окончательно формировался список. А далее заседало Политбюро, принимавшее окончательное решение.
«Т. Хренников: Мы обсуждали роман Константина Седых “Даурия” Замечательный роман, я его прочитал, мне он очень понравился. Он прошел в комитете через тайное голосование, его рекомендовали на премию второй степени. Единственный человек, который выступил против этой книги, был Фадеев. Ему Сталин говорит: “Товарищ Фадеев, ведь это же не публицистика, это же художественное произведение. Я считаю, что там великолепно показана роль партии. И ведь в художественном произведении, в романе необязательно с абсолютной точностью показывать отдельные исторические эпизоды, мелкие факты, которые запечатлелись в вашем сознании, когда вы там жили. Это прекрасная книга”.
Фадеев опять возражает: “Товарищ Сталин, я с вами не согласен, я категорически против этой книги” И продолжает свои аргументы, доказывает свое. Сталин ему: “Товарищ Фадеев, нельзя же так. Это ведь литературное произведение, которое читается с захватывающим интересом, выразительно воспроизведена одна из блестящих страниц нашей революции на Дальнем Востоке”.
– Фадеев спорил? Значит, можно было спорить со Сталиным?
Т. Хренников: А почему нет? Фадеев не просто спорил, а очень резко возражал Сталину. К согласию, к консенсусу они не пришли»[106].
В итоге Фадеев «стоял насмерть». Тогда Сталин обратился к Политбюро: ну что, дадим премию Седых? И вопреки мнению Фадеева эту премию