Пашка из медвежьего лога. Таежные встречи. Григорий Федосеев
Читать онлайн книгу.
окошке – свет.
Я с трудом раскрыл дверь, постучался.
– Заходи, чего мёрзнешь, – ответил женский голос, – я тебя жду.
– Меня? – удивился я, пролезая в узкую дверь.
– Ну да. Только что Пашка ушёл.
– Куда?
– Искать тебя. Костры на лыжне разводит, боится, что у тебя спичек нет, замёрзнешь.
– Выходит, я его следом шёл?
– Так, наверно.
«Вот ты какой, Пашка – ни пурги, ни ночи не побоялся…» – удивился я.
Керосиновая лампа освещала внутренность избушки. Слева стоял стол, заставленный посудой, возле него – две сосновые чурки вместо табуреток. У порога лежала убитая рысь, прикрытая полой суконной однорядки. Там же было и несколько свежих беличьих тушек. На бревенчатой стенке висели капканы, ремни, ружья, веники и связки пушнины. В углу, на оленьих шкурах, под ватным одеялом лежала женщина с ребёнком.
– Однако, замёрз? Клади в печку дров, грейся! – сказала она спокойно, будто моё появление не вызвало у неё любопытства.
Это была эвенка лет тридцати пяти, с плоским, скуластым и дочерна смуглым лицом.
– Вы одна не боитесь в тайге? – заговорил я, немного отогревшись.
– Привычные. Охотой живём… Ты раньше, видно, тайга не ходил? – вдруг спросила она, пронизывая меня взглядом.
– Ходил, а вот видишь – заблудился. Хорошо, что вышел на дорогу и увидел огонёк.
– А то бы мог замёрзнуть. В кастрюле бери чай. Сахар и чашка на столе, – сказала она, отвернувшись к ребёнку, но вдруг приподнялась: – Ещё кто-то идёт!
До слуха донёсся скрип лыж. Дверь открылась и снаружи просунулась заиндевевшая голова Гурьяныча. Вот уж обрадовал он меня своим появлением! Старик беспокойно оглядел помещение, широко улыбнулся и втиснулся всей своей мощной фигурой в зимовье, наполнив его свежим сосновым воздухом.
Бросив у входа на пол рукавицы, старик протёр запорошенные снегом глаза, расчесал пятернёй заиндевевшую бороду.
– Слава богу! – сказал он с явным облегчением. – Чего только не передумал! Давно пришли?
– Только что, Пашкиным следом.
– Он уж был тут? – удивился старик.
– Был и ушёл.
– Эко отмахал каку даль! Здравствуй, Марфа. Ты чего это чужих стала впускать к себе? – уже повеселев, обратился он к хозяйке.
– Сам идёт. Окошко сделали нарошно к дороге, огонь ночью не гасим: кто заблудится, так скорее зимовье найдёт.
– Эх, до чего же вы славный народ, эвенки! – Гурьяныч сел на чурбак, огляделся.
– Однако, устал?
– Немножко. А Тешка где? – спросил старик.
– Ушёл ловушки закрывать, скоро промысел кончается.
– Борьки тоже нет? – И старик, подумав, сказал серьёзно: – Зря его отпускаешь.
– Он большой, сам как хочет живёт.
– Оно-то так, да долго ли до греха!
– Раздевайся, Гурьяныч.
– Спасибо, Марфа, побегу, отдыхать не стану. Мы ведь условились в полночь сойтись у стога, а уж скоро рассвет. Беспокоиться будут.
– Чай