Тридцать три ненастья. Татьяна Брыксина
Читать онлайн книгу.
другой раз хохмил, якобы утешая незадачливого собеседника: «Не горюй! Найдём тебе девушку беременную, но честную».
Люди вокруг смеялись, а он внезапно грустнел. Быть может, потому, что понимал: не евреи виноваты в несчастиях нашей жизни, а сами притягиваем метеориты неудач на свои головы, сами не умеем жить и правильно строить отношения, даже в делах сердечных.
Последней великой авантюрой Карапетяна стало фортничество. Ему показалось, что на установке раздвижных финских форточек вполне можно обогатиться.
Освоив малозатратную технологию, Рубен направил стопы в микрорайоны молодого города Волжского. А мы как раз вернулись с Дальнего Востока. За день он устанавливал две-три форточки и, захватив в магазине литровуху красного вина, шёл к нам. И чего только не случалось с ним на «промысле»! Его соблазняли домохозяйки, ревновали мужья, называли папой детишки матерей-одиночек, кусали собаки и т. д.
Мы умоляли:
– Рубен, напиши авантюрный роман «Записки форточника»! Ведь какой материал пропадает!
Он обещал подумать, но садиться за письменный стол не спешил. Нам приходилось довольствоваться лишь красным вином и устными рассказами.
Заезжала к нам и Надежда – скорее с контрольно-надзорной целью. Мы тоже у них бывали. Решили однажды отметить на четверых Женский день 8 Марта. Ни тот, ни другой цветов нам не подарили. Пока женщины, обменявшись духами, накрывали на стол – мужчины в дальней комнате клюкали втихаря. Праздника не получилось.
Мы вышли с Надеждой покурить на кухню, и она сказала:
– Знаешь, Тань, я другого и не ждала. Давай и мы «под крылом самолёта» хлопнем по рюмочке за наше женское!
В конце августа я поехала доучиваться на ВЛК, а Рубен заселился к нам. Чего, мол, каждый день мотаться из Волгограда в Волжский и обратно? Так мне объяснил ситуацию Макеев при первом же телефонном разговоре. Я расстроилась, но смолчала. Карапетян был другом, хорошим человеком… Что уж особого они там натворят?! Лишь бы баб не водили.
Всю зиму он форточковал с переменным успехом. В дни моих наездов домой Рубен деликатно удалялся восвояси. Я уезжала, и он возвращался.
Рубен и тем ещё дорог был мне, что беззаветно любил Василия и его стихи, считал Макеева первым поэтом Волгограда.
Когда учредили журнал «Нива» и газету «Крестьянское слово», редакцию собрали из недавно ещё безработных писателей и журналистов. Под одной служебной крышей оказались Виктор Скачков, Василий Макеев, Владимир Мызиков, Рубен Карапетян, Евгений Лукин, Алексей Кучко, Николай Кострыкин, Владимир Максимов, Геннадий Кривошеев, художник Вадим Жуков. Тот ещё коллективчик! Крепче «царской водки»! Дым в редакции висел коромыслом, в шкафчике обязательно стояла початая бутылка белоголовки в дружном окружении десятка мутных стопок.
Рубен исполнял функции ответсекретаря, Макеев – литсотрудника.
Весёлое было время, нищее, смутное… Разваливался Советский Союз, рушились семьи, демонстрировали независимость братские республики