Мне в уши напели сороки

      Средь зоркого зимнего дня:

      Она, как от тёмной мороки,

      Устало ушла от меня.

      Но голубь на крыше воркует,

      Крылом разметая снежок,

      Что помнит она и тоскует,

      И песни мои бережёт.

      А ночью мороз куролесит,

      Хрустит снеговое пшено.

      Бодает сочувственно месяц

      Рогами скупое окно.

      Быть может, у пыльной гардины,

      В квартирном свечении сот

      Она вспоминает повинно

      Про мой неуклюжий уход?

      Быть может, ей плохо отныне?

      А может, впервые легко?

      Не буду гадать на мякине

      И квасить мукой молоко.

      Нас лучше рассудят дороги,

      Развяжут любовный клубок…

      Отстаньте, злодейки-сороки!

      Спасибо тебе, голубок!

      Цветы мои вянут,

      И платья мои не шуршат,

      Глаза не смеются в ночной глубине зазеркалья…

      Декабрь на дворе,

      И не твой обжигающий взгляд

      Меня понимает, когда фиолетовой шалью

      Я кутаю плечи в холодной квартире друзей

      И чайную чашку в озябших ладонях ласкаю, —

      Ты пил из неё лишь вчера,

      А сегодня на ней

      Мои поцелуи дыханье твоё окликают…

      Декабрь!

      Снег как будто поминальный,

      Сирый, скорбный,

                            нереальный,

      Через лес прошел шажком.

      Все же пасмурные ели

      За ночь густо поседели —

      Не расчешешь гребешком.

      От природы невезучий,

      На заре на всякий случай

      Заяц спрятался в терны.

      Снеговик застыл корявый…

      Тишь какая, боже правый,

      Угоришь от тишины!

      Лишь знакомая синица

      Под окно моё садится

      И вертится, как юла.

      Чем славна, скажи на милость:

      Или кошку посрамила,

      Или море подожгла?

      А зима ещё в начале,

      Как бы мы не заскучали,

      Одинокие, вдвоём.

      Но синица-неуныва

      Чуть щебечет: «Будем живы!»

      Соглашаюсь – не помрём…

      Будем живы! Будем живы!

      Зайцы, птицы, ели, сливы,

      Сколько надо лет и зим.

      В снеге скорбном, в буре злобной

      Лучше мы от смеха лопнем,

      Чем от грусти угорим!

      Слава