Накинет разлука сермяжный платок

      На блёклые кудри мои безоглядно

      И горьким дыханьем спалит палисадный

      Последний, не стоптанный стужей цветок.

      Я в крик закричу, перезябну в окне —

      Никто-то в ночи не откликнется мне.

      И ногти вопьются в загривок тоски,

      Откстится любовь от покорности знобкой:

      Да мне ль горевать за полынною стопкой

      Простой и весёлой душе вопреки?!

      Скатёрку встряхну да и слёзы утру,

      Повешу сушиться на чёрном ветру.

      Окладистым срубом сложу день ко дню,

      В колодец разлуки улыбчиво гляну:

      О, я не цветок, без тебя не завяну,

      Тем паче не кинусь в твою западню!

      …Но как мне сермяжную правду тоски

      Сермяжным платком промокнуть со щеки?

      Сон-трава понурая,

      Сон-трава

      Бархатно-мохнатая, как пчела,

      В рот песку нечаянно набрала

      Сон-трава.

      Солнышко не брезгует сон-травой,

      Дразнит золотистою бечевой,

      Но никак не выправить головы

      Сон-травы.

      Словно когти лешего, лепестки,

      На листах дремотные волоски,

      Без тепла и запаха…

      Какова

      Сон-трава?

      Душу тайной тёмною не трави,

      Может быть, ты снадобье от любви?

      Пейте для забвения наяву

      Сон-траву.

      Коль и я невесело заживу,

      Упаду потерянно в сон-траву…

      Песни не проклюнулись,

      Не взошли слова…

      Сон-трава…

      Всё кажется, свет пеленой отгорожен,

      И день отступает – чужой, обречённый…

      Проведай меня, мой беспечно-хороший,

      Не мне наречённый.

      Последнюю радость я выну из сердца —

      Вечерний, прощальный, надломленный лучик,

      Скажу: – Это память! Ты знаешь, где дверца,

      И вот тебе ключик.

      Я воли не дам ни мольбе, ни заклятью,

      Окно от луны занавешу, как прежде,

      Украшу бессмертником белое платье,

      Не веря надежде.

      В глазах твоих пристальных, иссиня-серых

      Я так и останусь до крайнего срока —

      Красивой, как праздник, счастливой без меры,

      Неспрятно-высокой.

      Когда же трамвай прозвенит наудачу

      И день разведёт наши губы и плечи,

      В глаза не смотри – я не плачу, не плачу!

      – До встречи?

      – До встречи…

      Глухим ли стал, с ума ли спятил,

      Не различая ничего,

      Стучусь с отчаянья, как дятел,

      В бересту сердца одного.

      Плакучий лист – мой брат по крови,

      Что вербой ронится в тиши.

      Обил я осенью пороги

      Одной придирчивой души.

      Печаль