Получился не провал,

      Не обида напоследки —

      Май-сизарь отгурковал

      У беспамятной беседки.

      Теплый дождик закропил

      Без грозы и без погони.

      Май-сизарь оттопотил

      На беседочном балконе.

      Май-сизарь слинял на днях

      И оставил под рябиной

      Нестерпимый синий прах,

      Смех и гуркот голубиный.

      Не потому, что я не знаю меры

      В том, что не знает меры никогда, —

      (Любви не впрок расхожие примеры,

      Что будет, если будет…)

      Но беда

      Моей души – предвосхищенье веры!

      Наверное, я просто молода.

      И ты бы рассмеялся, не поверив,

      Что, дерзкая, я втайне изошла

      Страданием,

      Что, сил не соизмерив,

      Звучать хотела громче, чем могла,

      И знают только форточки и двери,

      Как больно мне,

      Как я тебя звала.

      И что любовь?! —

      Кто и в каком помине

      Отмечен высшей нежностью, чем та,

      Что величалась музыкой доныне,

      Но стала тише травного листа?

      И вся я здесь,

      Подобная крушине,

      Дика, горька, нелóвка и проста.

      По глазам узнаю про печали,

      Хоть за ставней стрельчатой таи.

      Лучше бы, как чёртики, серчали —

      Чур меня! – чумазые твои.

      Что он дальше спросит – час неровен —

      Скорбный, понимающий твой взгляд?

      Я, ей-богу, в этом не виновен,

      Что кругом и выше виноват.

      И когда ты ходишь тише тени

      Или машешь в фортку сентябрю,

      Я свои негибкие колени

      За упорство давнее корю.

      Ну, а может, просто спозаранку

      Я в уме напраслину верчу? —

      Мы играем в детскую молчанку,

      Все равно тебя перемолчу!

      Я клянусь околицей и небом,

      Славлю недосказанность в любви.

      Слава богу! —

      Закипают гневом —

      Чур меня! – чумазые твои.

      Не с теми, кто когда-то был

      Тобой любим, кто нынче мил,

      Не с теми, кто ворует ночи

      В чужой квартире при свечах,

      Кто на груди твоей хохочет

      И повисает на плечах, —

      Не с теми я в брезгливой ссоре,

      Чья грязь с сапожек в коридоре,

      Кто утверждает, что сия

      Любовь полезна для здоровья

      (Блажен избравший изголовьем

      Клубок нательного белья!), —

      Всю эту муть я вижу всюду,

      И ты не исключенье в