Превратности судьбы. Владимир Алексеевич Колганов
Читать онлайн книгу.
себя итогу. Примерно так же делаю и я – стою обычно перед зеркалом и разглядываю свой… пупок, до рези в глазах напрягая зрение:
– Ну что, прелестный, несравненный, дорогой ты мой пупок, чем на этот раз ты не доволен и что такое я должен предпринять, чтобы поднять твоё, увы, совсем не радостное настроение? Чем усладить твою когда-то нежно-розовую плоть, теперь уже еле просматриваемую сквозь многолетние мышечные наслоения?
– Да ладно тебе, – отвечает мне пупок, – всё как-нибудь обойдётся, всё сладится, время залечивает любые раны, многое ещё можно поправить, даже если иногда кажется, что потерянное вернуть уже нельзя. Было бы желание!
Ну, что касается желания, то этого добра у меня невпроворот, мог бы и поделиться с кем-нибудь, если б только была для этого практическая возможность. Иногда вроде и не хочется ничего, но словно кто-то подсказывает – надо, надо, надо! И вот, отбросив сомнения, зажмурившись, чтоб ненароком не передумать, я снова ныряю в бездонный омут тамариной постели…
Кстати, сдаётся мне, что сомнения есть ни что иное, как результат чрезмерно развитого здравомыслия. А что такое здравый смысл? На мой взгляд, это что-то вроде облака у горизонта. Облака, которое меняет цвет в зависимости от погоды, особенностей местного климата и уж тем более от времени текущих суток. Более того, бывает так, что выглянешь в окно – улицы широки и не спешат, и необыкновенно чётки мягкие, словно бы нарисованные кем-то тени, и путь твоих мыслей лежит туда, где рождаются, растут и лопаются ажурно-розовые пузыри заката… А назавтра вдруг налетит холодный ветер, пригонит облака и что тогда останется от этих, вчера ещё таких многозначительных, таких глубокомысленных раздумий? Капли росы на изумрудно-малахитовой траве и больше ничего. Впрочем, не исключено, что где-то мои мысли выпадут живительным дождём, ну, это кому как повезёт или покажется… Нет, ну ей-богу, ещё чуть-чуть и я начну жалеть о том, что в юности так и не решился стать поэтом. Да ладно уж…
А утром я проснулся и первым делом, как обычно, направился на кухню с намерением заварить себе крепкого чайку – я пива в качестве «опохмелки» с некоторых пор не перевариваю. Спиной ко мне стояла женщина в трикотажных, застиранных трусах, в линялой майке и неторопливо мыла грязную посуду, оставшуюся после вчерашнего застолья. Пахло недоеденным винегретом, смешанным с вонью прокисшего за ночь табака в тарелках, которые мы использовали как пепельницы. Совершенно невозможно было представить себе, что накануне я лежал с этой женщиной в одной постели, бухой и тёпленький после изрядной доли выпитого коньяка… Она сопела и охала, и время от времени спрашивала: «Ну как, тебе уже хорошо?» Нет, в самом деле, именно так и спрашивала! Только чем же я мог с ней этой ночью заниматься? Разве что кроссворды разгадывать или обсуждать виды на грядущий урожай. Я представил себе, как держу в ладонях её неразделимо слившуюся с животом слегка припухлую грудь с двумя крохотными пупырышками-сосками, как поглаживаю её набитую жировыми