Превратности судьбы. Владимир Алексеевич Колганов
Читать онлайн книгу.
мной расположился словно бы опутанный проводами и мигающими лампочками электронный мозг, одной своей «извилиной» подключённый к фондам государственной библиотеки, другая же расположилась в ближайшей кондитерской, среди эклеров с заварным кремом, бокалов с сельтерской и мятных леденцов. И всё это в густых клубах табачного дыма, вместе с которым улетает куда-то единственная, высказанная за несколько часов беспрерывных разговоров стоящая мысль – «ах, мужика бы!». А вот, извольте, и ещё одно откровение, видимо, тоже почерпнутое из анналов:
– В отличие от тебя, у настоящих писателей персонажи существуют сами по себе, живут своей, не подконтрольной автору полнокровной, интересной жизнью…
Это как же так? Скажем, пошлю я своего героя в магазин за коньяком, а он приволочёт мне бесплатную брошюру о пользе воздержания. Витёк, а деньги где?! Да что тут говорить, похоже, что она из тех, которые, даже увидав меня в гробу, начнут претензии предъявлять – не так лежит, не те тапочки надеты…
– Твоя бездарная концепция, будто алчные и циничные люди оказываются в состоянии заставить торговать собой целый народ, не выдерживает ни малейшей критики, – продолжала вещать Томочкина родственница.
Выдержала бы страна, а без сопливых рецензентов мы как-нибудь да обойдёмся. Впрочем, такое ли это необычное дело – торговать людьми? Да и не было у меня написано ничего такого про народ, мне бы только кое с кем из власть имущих разобраться.
– Слушай, а может, тебе стоит про собачку написать. Ведь все великие с этого начинали. Вспомни хотя бы про Тургенева, про Чехова.
– Должен тебе признаться, что собак я не люблю. Предпочитаю кошечек.
– Да уж, не повезло, – огорчилась редактрисса. – А вот, кстати, надо бы проверить, вроде бы я уже встречала твою фамилию в нашем чёрном списке. Жаль только, что нет его у меня сегодня под рукой.
– Разве такой есть? – я был, и в самом деле, удивлён. Неужто и здесь собираются вводить некое подобие формы допуска?
– А что ты думаешь? В любом деле порядочные люди стараются оградить себя от нежелательных особ. Тех, что не из их круга, не тех убеждений, и вообще, не вполне симпатичные им люди. Ну ты и сам понимаешь, о чём я, – тут Кларисса слегка смутилась и, поправив привычным движением причёску, изрекла: – Вот и лирическая линия у тебя прописана крайне слабо. Дамы вроде ничего, а мужики какие-то хилые, невзрачные…
Мосластых ей подавай! Уж она бы им прорычала свои бесценные «брависсимо!» и «браво!».
– Подруга, здесь ведь не «Бахчисарайский фонтан» и даже не ярмарка спортивных тренажёров, – отбивался я, чем мог, выискивая повод, как бы мне эту сволочь напоследок побольней ужалить. Другой бы на моём месте пожалел её, приласкал бритоголовенькую, а там, глядишь, и роман бы напечатали. Но, как известно, стоящие мысли приходят опосля, когда из разорванного в клочья моего творения и на рассказик два-три непуганых абзаца не останется. Ну и пусть!
Когда в посудную лавку вваливается слон,