Третий меморандум. Тетрадь первая. Первоград. Борис Батыршин
Читать онлайн книгу.
заинтересованно протянул Казаков. – С этого места, пожалуйста, подробнее…
Леня Крапивко покосился на координатора с некоторой ревностью – он попал под Перенос с четвертого курса Тимирязевского и полагал себя главным спецом по сельскому хозяйству в Совете. Казаков уловил этот взгляд и слегка развел в ответ руками: мол, извини.
– …всего – девять человек. Один пчеловод. Еще агрономша, двадцать три года, после сельхозтехникума, работала в Курской области, в совхозе. Специализация – бахчевые культуры. Это арбузы, кабачки, я уточнила. Разговорчивая такая барышня… Агрохимик, и один… так… сотрудник сельхозавиации.
– Летчик? – вскинулся Крайновский. – Так что ж ты его в пахари-то?
– Нет, – охладила Стася Лена. – Тут написано – механик распылительного оборудования. Я внесла в этот список, потому что не знала…
Крайновский разочарованно кивнул и откинулся на спинку стула.
– Железнодорожники – еще шестеро, – монотонно продолжала Простева. – Двое путейских рабочих, мастер-шпалоукладчик, помощник машиниста тепловоза, ну и еще какие-то сцепщики, вот список. Моряков не нашлось, зато есть студент техникума Речфлота – держи, Стась, дождался…
– Опять? – желчно осведомился Казаков. – Хоть ты, Лен, договорились же!
– Прости, Саш, – кивнула Простева. – Собственно, это все. Отдельным списком коллектив интерната. Сань, ты просил…
Казаков кивнул и потянулся через стол за бумажкой. После митинга, воспринятого «интернатскими» с глухим раздражением, Александр распорядился педагогов пока не трогать. Единственным исключением стал Сан Саныч, сразу «переметнувшийся» на сторону новой власти. Назначенный «комендантом здания», он расхаживал теперь в сопровождении одного из голубевских Котят и неуверенно распоряжался, то и дело озираясь на скорбно молчащих коллег. Валерьян уже намекал, что это молчание педагогов чревато в самом ближайшем будущем проблемами – но какими, пока не уточнял. Казаков, от греха, велел пока интернатских не трогать: проблемы, мол, будем решать по мере их возникновения, и вообще, «придут в себя, опомнятся и уймутся, как миленькие, станут тише воды, ниже травы». Валерьян спорить не стал, но, судя по скептической мине, не слишком разделял казаковский оптимизм.
– Кроме этих, две воспитательницы детсада, – продолжала Лена. – Еще Таня Смирнова, учительница истории, двадцать два года. Она не из интернатских, я ее немного знала по Земле, ума не приложу, как она сюда… Одна библиотекарша, то есть училась на вечернем, на третьем курсе библиотечного техникума. По остальным студентам специальности мы переписать не успели. Из тех, кого я назвала, многие тоже студенты, кто до вуза успел, кто в вечернем учился и работал…
– По студентам гуманитарных вузов списка, как я понимаю, нет? – осведомился из своего угла Баграт.
– Нет, – подтвердила Вика. – Сам понимаешь, времени впритык… это-то еле-еле успели. Да и не нашлось у нас почему-то почти гуманитариев. Даже из пединститутов – одна Смирнова. Впрочем,