Путешественник. Гэри Дженнингс
Читать онлайн книгу.
жесты, крича: «Ghunj! Ghunj!» Их слов я не понимал, но подобная фамильярность Дауда меня возмутила. Я высвободился из его руки и отбросил ее, а затем поспешил прикрыться, облачившись в одежду, которую он снял. Мальчишки добродушно пожимали плечами, глядя на мое христианское ханжество, а Дауд оделся в мое платье.
Нет ничего более непохожего на венецианские чулки, чем арабские шаровары. Они спускались от талии, вокруг которой завязывались с помощью пояса, и доходили до колен, где суживались, однако не становились облегающими, но оставались достаточно просторными. Мальчишки сказали мне, что на фарси это слово звучит как pai-jamah, но мне больше понравился перевод на французский язык – troussés. Арабское верхнее платье представляет собой длиннополую рубаху, отличающуюся от нашей лишь тем, что она просторней и лучше подогнана. Поверх нее надевается ава – особого вида легкий сюртук с прорезями для рук, он свободно ниспадает вниз, почти до самой земли. Арабские туфли похожи на наши, и еще их можно надевать на любую ногу, из-за того что они изрядной длины и свободно закручиваются вверх и назад. На голове арабы носят kaffiyah – отрез ткани, достаточно большой, чтобы скрывать часть спины и плечи; он удерживается при помощи шнура, обернутого вокруг головы.
К своему изумлению, я действительно почувствовал себя лучше в этом одеянии. Я носил его некоторое время, прежде чем мы с Даудом снова обменялись одеждой, и в нем было гораздо прохладней, чем в моем венецианском наряде. Многочисленные слои одежды, вместо того чтобы прилегать к коже, как я сначала ожидал, казалось, каким-то образом сохраняли прохладный воздух внутри, не давая солнцу нагревать тело. Так что в свободной одежде в жару гораздо удобней.
Поскольку этот наряд был свободным и его можно было в любое время сделать еще свободней, я никак не мог понять, почему арабские мальчишки, да и все взрослые арабы тоже, мочатся весьма странным образом. Мои новые знакомые присаживались на корточки, чтобы помочиться, как у нас это обычно делают женщины. Более того, рабы облегчаются где угодно, не обращая внимания на прохожих. Когда я выразил любопытство и отвращение, мальчишки пожелали узнать, каким же образом мочатся христиане. Я объяснил, что мы делаем это стоя, вдали от посторонних глаз, оставаясь невидимыми, внутри licet[105]. Они дали мне понять, что вертикальная позиция в их Святой книге, Коране, называется нечистой. Более того, арабы не любят заходить внутрь укромного места (mustarah), кроме тех случаев, когда им надо существенно освободить кишечник, оттого что укромное место может быть опасным. Узнав об этом, я выразил еще большее любопытство, и мальчишки мне все объяснили. Мусульмане, как и христиане, верят в демонов и дьявола, которые приходят из подземного мира, – у арабов эти существа называются джиннами и ифритами; они могут очень легко выбраться из-под земли по той лунке, которая образуется от mustarah. Это звучало разумно. И потом, спустя долгое время, всякий раз склоняясь в licet над отверстием, я никак не мог избавиться от ужасного чувства, что снизу меня сейчас схватят когтистые
Клозет