Меч и его Эсквайр. Татьяна Мудрая
Читать онлайн книгу.
до жестких черт и прорезей в камне, – а тексты то тянулись смирной чередой барашков с правой стороны листа на левую, то скручивались улиткой, рогом изобилия, колесом Фортуны. Как посвященная в тайны, навскидку училась кой-чему из мастерства моих боевых братьев – я пробовал оставлять ее одну в садике или тенистой прихожей тренировочных зал, но она без помех проникала за мной внутрь, и самым строгим стражам Тайны не приходило в голову ее остановить.
А однажды я застал на женской половине моего собственного дома совсем уж неожиданную компанию.
Трёх самых знаменитых жриц Великой Матери, обладавших наследственными именами Билкис, Бастис и Билитис. Когда высокая жрица умирает для службы в храме, то бишь попросту стареет, ее тронное имя принимает одна из молодых. Хотя кое-кто из них, и в самом деле, я думаю, умирает, так сказать, в непрестанном служении.
Так вот, эта троица в довольно скромных нарядах сидела вокруг Захиры, которая держала на коленях нашу с ней девочку, необычно серьезную, и что-то с ними обсуждала.
– Муж, прекрасные сестры пришли говорить веские слова Бахире, – ответила супруга на мой недоуменный взгляд.
– Я так понял, это снова извечная женская тайна?
– Они хотят меня учить, – вмешалась дочка. – А мама отвечает, что рано, хотя и придется, наверное.
– Думаю, мама права, как всегда, – отозвался я жестко.
Дамы тотчас хором поднялись и стали нудно и церемонно раскланиваться. И случай был бы исчерпан, если бы Билкис, самая старшая, не ответила мне, внезапно перестав отмерять по дозам свою ритуальную вежливость:
– Ваша светлая супруга родила нагой кинжал, и теперь, может быть, упущено время приискать ему ножны.
Я понял эту распространенную и смутительную метафору так, как ее и полагалось понимать большинству, совершенно не поняв, что она перевернута. Точнее, вывернута наизнанку…
А тут еще и Билитис выступила, тихо проговорив нечто скрытое от обеих моих женщин:
– Позвольте подарить вам, почтенный хозяин, притчу, что касается совсем иных материй, чем те, которые обсуждались. Говорят, что некогда одна старуха приютила у себя монаха отшельника – дала ему хижину и кормила его. Лет через пять она решила проверить его святость. У нее была молодая родственница, от природы исполненная страсти, с пышной и отзывчивой плотью – вот ее-то старуха и послала к хижине. Девица подошла совсем близко, без помех прижалась к плечу отшельника и поцеловала его в губы, а затем спросила:
– Ну и что теперь?
Монах спокойно ответил известным стихом:
– Старая ель одиноко растет зимой на холодной скале. Иней в ветвях, лед на земле – нет здесь нигде тепла.
Девушка удалилась и рассказала старухе, какую получила отповедь.
– Вот наглец, не имеющий ни души, ни сердца! – возмутилась та. – Он, пожалуй, не обязан был отвечать на твою страсть, но по крайней мере мог бы проявить сочувствие. А я столько времени на него потратила!
С этими словами старая женщина отправилась к хижине и сожгла ее дотла.
Правда, говорят,