О, нежная, белая лилия,

      В алеющих крапинках ты.

      Так алые губы насилия

      Касаются душ чистоты.

      Есть души белее, чем лилия,

      Из Света, Мечты и Любви,

      И все же их нежные крылия

      Влачатся в пыли и в крови.

      Мне жаль вас, о, души лучистые!

      Как русская жизнь жестокa!

      Кровь брызжет на самые чистые,

      Мрачит белоснежность цветка.

      Мне казалось порой, что задумчиво кроткий

      С нежным, женственно нежным лицом,

      Окаймленным чуть видною, мягкой бородкой,

      Ты совсем не рожден быть бойцом.

      И когда бы не виделась гордая складка

      В этих сжатых губах мне подчас,

      И мятежный огонь не мерцал бы украдкой

      За фатой серо-дымчатых глаз, —

      Я бы горько жалел, что овеян ты светом

      Умирающей, ранней зари,

      Что неведомый голос с нездешним приветом

      Говорил тебе в сердце «умри».

      Я бы горько жалел, что не повестью бледной,

      О, мой юноша с тихим лицом,

      А была тебе жизнь эпопеей победной

      С гармонически грозным концом!

      Раздался выстрел! Словно грянул гром

      Над палачом грозы последней!

      И умер он, как жил, тираном и рабом,

      Пред совестью своей и пред людьми лжецом,

      И умер он, как жил, – в передней.

      И наш герой погиб: бездушен произвол,

      Крепка твердыня зла и гнета!

      Рой нерасцветших дней и грез с собой увел,

      Но смертью он к бессмертью перешел

      По траурным ступеням эшафота!

      Поймали, поймали! попалась добыча!

      Смеются враги над орлом.

      При звуках победного, дивного клича

      Он машет разбитым крылом.

      Поймали, поймали! борьба бесполезна —

      Напрасно он гневно клюет

      Тяжелые прутья решетки железной

      И грудью с размаху в них бьет.

      Напрасны усилья – поломаны крылья!

      Смеются враги над орлом.

      И грустно, в сознаньи немого бессилья,

      Глазами он водит кругом.

      . . . . . . . .

      Поймали, поймали! товарищ погибший,

      Наш гордый, наш вольный орел!

      Ты жизнь и свободу так страстно любивший —

      Навек ты из жизни ушел.

      Ты сам себя отдал на жертву народу,

      Ты знал, что судьба тебя ждет.

      Ты знал, что тебе из тюрьмы на свободу

      Один только путь – эшафот.

      Исполнены