Сталинград. Том пятый. Ударил фонтан огня. Андрей Воронов-Оренбургский
Читать онлайн книгу.
пылко стрельнул глазами:
– На каком фланге? – пружинисто поднялся со стула, живо подошёл к перископу. Линзы, точно магнит железо, притянули трёхсотметровую полосу отчуждения. Капитан Кошевенко на беду не ошибся. Сквозь рассеявшиеся дымы были хорошо различимы зловещие очертания выведенных из укрытий танков противника. Их действительно было больше, чем много. За ними, из конца в конец, лепились густые цепи автоматчиков, тут и там сверкали осколками льда очки и каски мотопехоты, что вёртко выруливала на своих мотоциклах с колясками, на которых мерцали установленные лёгкие пулемёты и другие виды автоматического стрелкового оружия.
– По всему фронту прут, товарищ майор! – повторил капитан. – Видать, Пауль их – главный упырь, решил перемолоть нас на ужин с костями.
Мы с Кучменёвым навскидку насчитали…Только на наших рубежах до семидесяти танков пылят! Мотопехоты, штурмовиков, как блох на собаке, считать замаешься. Эх, як в песне, – Кошевенко, лихорадочно оживившись, мигнул связисткам: – «Знал я и Бога, и чёрта! Был я и Богом, и чёртом!». И вдруг, мелко перебирая ногами, прошёлся по кунгу, сделал чудеснейшее коленце, выбил дробь носком, выбрасывая ноги, вернулся к месту. – О-ох и жаден я до орденов, товарищ комбат! А что, япона мать, надерём фрицам жо…
– Отставит! – зрачки Танкаева полыхнули грозным фиолетовым светом. – Хватыт порот горячку! Здэс не только мужчины, капитан! – Он отошёл от перископа, подхватил со стула ППШ.
– Виноват, командир. Вспылил. А то б раз «казачка» перед боем урезал. Пардоньте, товарищи женщины! – он прощально щёлкнул ладонями о голенища сапог, закусив углом рта кончик уса. И, опережая Абрека, вытянулся перед ним во фрунт:
– Товарищ комбат, разрешите обратиться?
– Ты мне зубы нэ расшатывай, чертогон. Я сам могу, – Танкаев погрозил костистым кулаком, – кому надо, «передовую» в зубах выбит. За мной. На воздухе скажеш-ш, что наболело.
Вышли. Их охватили и закутали в кокон грохоты близкого боя. Зв их сектором справа и слева орудия разных калибров, пушки танков, полковые и батальонные миномёты лязгали-рявкали друг на друга, и в этой канонаде была знакомая гнетущая неподвижность противостояния. Звуки кружили по сторонам перемолоченного бомбами и снарядами пустого, покуда не охваченного боем пространства, где находился с одной стороны сводный батальон Магомеда Танкаева, а с другой танки и штурмовая пехота Отто фон Дитца.
– Твою суку-мать…– не отрываясь от бинокля процедил сквозь щелястые зубы Артём. – Вон они, командир, – он широко очертил рукой горизонт, – ланселоты херовы…В рот им холодные ноги, – остановились! Зачем? Чую опять что-то задумали чёртовы готы… Смекаешь, комбат, что? – Кошевенко под ржавым бинтом вокруг головы, изогнул вопросом опалённую бровь.
– Хо! Гляди-ка, твоя правда, капитан. Остановились псы. Э-э у волка одна пэсня. Навэрно, опят предложат: выкинуть бэлый флаг и сложить оружие.
И точно! Комбат, как в воду смотрел. С западной стороны, над угрюмыми руинами полилась, усиленная мощными динамиками,