Ничья длится мгновение (сборник). Ицхокас Мерас
Читать онлайн книгу.
и Бируте возвращались на взмыленном вороном.
Привстав на дыбы, конь как вкопанный застывал у калитки. Лоснилась черная шерсть, и белая пена висела на удилах.
Они соскакивали с высокого трона, увенчанные ромашками, одуванчиками или чабрецом.
Она смотрела с крыльца, со двора или сквозь пыльное стекло и не обижалась.
Когда гуляла с мальчиком и рассказывала сказки, то в сказках этих жил-был королевич, темные кудри, серые глаза, а принцесса все заплетала и заплетала кончики распустившихся кос. Она была в соломенной шляпке с лентой.
Свадьбу сыграли шумно, весело. Было много гостей. Да что ей гости!
Она терпеливо стояла на чердаке, перед пыльным стеклом, смотрела вниз, на ярко освещенную комнату в соседнем доме, на широкую, взбитую постель. Дождалась. Очень поздно, а может, и рано – под утро – в комнату вошла Бируте. Отстегнула, бросила в угол белую фату с венком из руты. Белым кругом осело на пол подвенечное платье. Хрупкая фигурка юркнула в постель, спряталась под одеялом вся, до самых глаз.
Тогда вошел он.
Потом, уже гораздо позже, они забыли погасить свет.
Замутилось пыльное стекло окошка.
Она уже не смотрела – зажмурилась.
А сирень цвела и цвела каждую весну. Хоть бы один раз не цвела!
В той же комнате появился на свет маленький Римукас. Она сама видела, как он забился в руках у доктора.
Каждое лето липы источали желтый волнующий запах. Хоть бы единственный раз не пахли!
С каждым днем все крепче прижимала она к сердцу хозяйского мальчика – своего мальчика. Так же крепко, как Юозаса, Юозукаса своего, по воскресеньям в избе Ятаутасов.
И рассказывала сказки, каких больше никто не знал. И отвечала на все вопросы – и на те, что задавал, и на те, что не задавал.
– Видишь? Это понас Римантас.
– Видишь? Это поня Бируте.
– А малыш? Видишь? Это понайтис. Их сынок Римукас.
Тогда мальчик спрашивал:
– А где же твой муж, твой понас?
– Мне не нужно… – отвечала она.
– Не нужно? Почему?
– Куда уж мне… У меня есть ты и еще есть… Подрастешь – скажу.
– Хорошо, что у тебя ни мужа, ни понаса. Он бы только мешал нам. Пришлось бы одну сказку мне рассказывать, а другую – ему. Хорошо…
Потом, после первого знакомства через щель в заборе, она ходила с мальчиком на соседний двор, и мальчик играл там с Римукасом. Либо приводила Римукаса, и дети играли на их дворе.
Бывало, возьмет малыша, прижмет к сердцу и тут же отпустит.
– И меня, и меня! – кричит ее мальчик, карабкаясь к ней на колени.
Она говорила:
– Конечно, и тебя, и…
Если бы еще и Юозукас был здесь.
Совсем хорошо бы.
Не с чердака уже, не сквозь пыльное стекло, а с крыльца или со двора все так же любила она смотреть на понаса Римантаса и поню Бируте.
Глаза у нее в такие минуты были странные.
Что в них было, в ее глазах?
А весной распускалась сирень.
В