Синоп (Собрание сочинений). Владимир Шигин
Читать онлайн книгу.
разделяю ваше мнение о неудобстве зимнего крейсерства и нахожу его бесполезным и разорительным для судов. Однако с занятием Сизополя и Синопа торопиться не будем, так как это неминуемо вызовет международные осложнения с Лондоном и Парижем!
9 октября Николай Первый в письме к князю Меншикову вновь затронул вопрос о роли Черноморского флота. Император вновь запрашивал князя о том, что намерены предпринять черноморцы. Обрисовал Николай в письме и не простую международную ситуацию.
«Хотя нам здесь еще неизвестно, – писал он, – часть ли только или весь флот английский и французский вошли в Босфор, но в Лондоне были уже угрозы войти в Черное море и прикрывать турецкие гавани, на что Бруннов очень хорошо возразил, что это все равно, что объявление нам войны». Этим Бруннов «напугал», как он сам писал, англичан, которые объявили, что «доколь мы не атакуем турецких портов, то их флот не войдет в Черное море». Со своей стороны, Николай велел послу Бруннову сообщить лондонскому кабинету, что со своей стороны он примет всякое появление военных судов западных держав в Черном море за открыто враждебный поступок против России и ответит таковым же.
Что касается задач Черноморского флота, то император требовал от Меншикова после объявления войны наносить туркам возможный вред, забирая отдельные суда, пересекая все их сообщения вдоль берега и даже бомбардируя Кюстенджи, Варну или какой-либо другой пункт. В случае встречи с англичанами и французами «не на своем месте вместе с турками» действовать против тех и других, как против врагов. «Ежели же турки выйдут со своим флотом и захотят зимовать где-либо вне Босфора, – писал император, – то позволить им исполнить «эту глупость, а потом задать им Чесму». Именно эта фраза Николая Первого стала прологом многих последующих событий осени 1853 года на Черном море.
Американская карикатура «Пустая тарелка». У английского льва нож с надписью «Расчленение Турции». Индейка-Турция заглядывает с улицы: «До чего же грустны! А я ни на что не жалуюсь!».
Князь Меншиков, как всегда, был категоричен:
– Я отказываюсь допустить возможность выхода турок в море в столь позднее время года, а также занятие им позиции к северу от Варны у мыса Кальякр или в Бургасском заливе. Тем не менее, мы должны произвести рекогносцировку румелийского берега и в случае отыскания неприятеля действовать, смотря по обстоятельствам. Как это ни прискорбно, но действия нашего флота должны подчиняться поведению Англии и Франции, так как с превосходящими силами союзников силами столкнуться было бы неосторожно. Меня тоже смущает вся неопределенность нашего политического положения, а потому я опасаюсь, чтобы действия на Черном море не помешали ведению мирных переговоров.
В те дни былая успокоенность барон Бруннова относительно мирного исхода политического кризиса, сменилась на настоящую панику. Петербург Бруннов теперь бомбардировал своими письмами. Больше всего тревоги вызывал дирижер британской