Апокриф. Михаил Юрьевич Прягаев
Читать онлайн книгу.
с вышивкой, холщевые штаны и красные лайковые сапоги. Старославянский образ дополняла перетянутая полосатым шнурком не стриженная седая шевелюра, закрученные вверх усы и длинная, до груди, борода. На встречу с отцом он пришел с расчудесными гуслями, на которых играл не очень замысловатые, но удивительные по красоте мелодии.
Тамара оторвала свой взгляд от почти готовой таблицы и перевела его на расположенное в углу кабинета кресло, в котором, играя на гуслях, сидел Евгений Константинович во время первого посещения их дома. Потом она скользнула взглядом по стене и остановила его на фотографии, которая запечатлела ее, отца и Евгения Константиновича во время милого домашнего праздника, устроенного ученым по случаю выхода его книги о «Новгородском кодексе». Тамара сравнила возникший в голове образ Евгения Константиновича с изображением. Воспоминания вызвали на лице непроизвольную улыбку, которая через мгновение уступила место тени печали.
Как и ее отца, Евгения Константиновича уже не было. Он ушел из жизни незадолго перед кончиной отца. Вместе с ним ушли в небытие и его уникальные навыки. Тамаре оставалось надеяться только на саму себя. Справедливости ради надо сказать, что отец, повинуясь привычке, выработанной за многолетнюю научную деятельность, составил очень подробное описание всего процесса исследования восковых табличек. Тамара была уверена, что с его помощью она справится с предстоящей работой.
Таблица, тем временем, была готова, и молодой ученый принялась заполнять ее пустые графы распознанными ею буквами древнерусского алфавита. Для определения буквы чаще всего хватало внимательного взгляда на саму церу. Но для достоверности распознавания символа Тамара по очереди просматривала его изображение и на фотографических снимках, которые, вместе с оригиналом, были разложены в линию на рабочем столе.
Из букв старославянского алфавита складывались древнерусские слова. Какие-то из этих слов за века полностью вышли из употребления, какие-то трансформировались почти до неузнаваемости, но смысл большинства из них ученому, потратившему годы на их изучение, был понятен сразу. Слова формировали фразы, которые в какой-то момент работы, вызвали у Тамары смутное ощущение чего-то знакомого. Однако она отодвинула это чувство на задний план своего сознания, стараясь сейчас сосредоточить свое внимание на правильном и безошибочном определении букв алфавита. То, что невнимательность имеет очень высокую цену и может сыграть злую шутку, Тамара, не смотря на относительную молодость, знала по собственному горькому опыту.
В отдельных местах повреждения воскового слоя церы оказались значительными и не позволили распознать некоторые из букв. Образовавшиеся пробелы приходилось устранять, подбирая буквы так, чтобы слово приобрело смысл. Только, закончив эту часть своего исследования, Тамара позволила себе переключиться на определение смысла текста.
Она прочла первую