Апокриф. Михаил Юрьевич Прягаев
Читать онлайн книгу.
художник. Я рассматриваю рисование, как тренировку для мозга. Я рисую потому, что считаю, что для сохранения относительной свежести ума, тренировать мозг также необходимо, как тренировать тело для противодействия его дряхлению. К сожалению, в моем возрасте, актуальность подобных тренировок с каждым годом только возрастает. Не понимать этого, значит сдаться. А я сдаваться пока не собираюсь. – Проговорил Виктор, и явно не желая продолжать эту тему, закончил ее вопросом.
– Вам не показался какой-нибудь из этих портретов знакомым?
Такой вопрос искренне удивил Лизу. Откуда вообще может оказаться в его рисунках портрет знакомого ей человека, когда они сами едва знакомы? Фраза «едва знакомы», как-то непонятно кольнула ее. И почти моментально она поняла почему.
Они, действительно, были знакомы чуть больше часа, если не принимать в расчет мимолетную утреннюю встречу, а она уже сидит в его номере и рассматривает его рисунки. Но, что самое ужасное, даже осознав какую-то нереальность происходящего, она, все равно, не испытала желания немедленно встать и уйти.
Виктор не дал ей времени полностью разобраться в своих ощущениях, потому что продолжил.
– Посмотрите сюда. Не узнаете? – Он протянул Лизе листок, на котором было карандашом выполнено три портрета, по-видимому одного и того же человека. В центре листа человек был изображен с лукавой улыбкой в позе, очень похожей на образ Василия Теркина на картине, которую Лиза не раз видела в городском доме офицеров. Полотно (кажется, оно называлось «Отдых после боя») было огромным и занимало собой всю стену между пролетами широкой и невероятно торжественной мраморной лестницы. Каждый раз, пробегая мимо него в зрительный зал, который по случаю проведения дискотек переоборудовался под танцпол, Лиза поражалась диссонансу сюжета картины с тем, что происходило вокруг.
– А ведь это один из участников Вашего утрешнего перфоманса ужасов, товарищ пострадавшего. – Ориентируясь по взгляду женщины, принялся комментировать Веденеев. – Тот орал, как бык зареченский, потому, что наступил на морского ежа.
– Нам морского ежа? – Женщина посмотрела на Виктора преисполненными удивления глазами. – Это опасно? – Она перевела взгляд на дочь, безмятежно развлекавшуюся в компании новых приятелей.
– Да, на ежа. – Подтвердил Веденеев. – Боль от такого укола, действительно, очень сильная, но проходит быстро и практически бесследно. Я сам однажды ее испытал на себе, правда, не здесь, а в Таиланде, на острове обезьян.
– На острове обезьян? – Вновь переспросила Лиза.
– Да. Недалеко от Паттайя в море есть такой островок небольшой. Там живет стая мартышек….
Виктор принялся живописать женщине проделки мартышек и то, как наступил на ежа. По мере развития сюжета Веденеев, воспользовавшись правом авторского вымысла, нещадно привирал. Он приукрасил свое повествование о мартышках описанием отрытых в памяти цирковых трюков. Лиза, слушая, охотно откликалась смехом на каждую небылицу, подстегивая