Законодатель. Том 2. От Анахарсиса до Танатоса. Владимир Фадеевич Горохов
Читать онлайн книгу.
принадлежать простому смертному, пусть даже и относительно мудрому. Ведь напомню вам, мужи, на треножнике написано: «Мудрейшему из мудрых». Вдумайтесь в истинный смысл сиих слов. Они нам ясно указывают на то, что неимоверно трудно найти такого среди нас. Величайшая реликвия возлагает на отдельного человека небывалую ответственность, сильно тяготит его и тревожит беспрестанно. К тому же, подумал я, а что если боги испытывают нас на предмет дерзости, и даже подлинной, а не формальной мудрости. И вот, после вчерашнего пира, этой ночью, я ещё раз осмыслил правомерность пребывания треножника у меня и, взвесив всё, окончательно пришёл к выводу – эта священная реликвия должна принадлежать не человеку, а Богу. Именно он её истинное олицетворение. Даже сто мудрых Солонов не сравнятся с Аполлоном. А посему сейчас, в этот священный день и час, я не просто жертвую треножник храму, но возвращаю его истинному владельцу. Носителю мудрости, божественной мудрости – златокудрому Аполлону. Треножник должен принадлежать тому, в мудрости которого не сомневается никто. Ни люди, ни боги.
Все находящиеся в храме слушали удивительного жертвователя – афинского мудреца, словно заколдованные. Они пришли в высочайший восторг. Иные вовсе этого не заметили и не поняли. На то он и восторг, что ты его не замечаешь. У Эзопа от удивления отвисла челюсть. Анахарсис по-детски восхищённо, смотрел на своего учителя, и у него возникло желание громко и радостно закричать на весь мир от столь величественного поступка. Другие мудрецы были до предела напряжены. Солон поднял руку вверх, призывая всех к вниманию и давая знак, что он готов исполнить обещанное. И в это время двое храмовых служителей поднесли ему большой свёрток, в красной ткани. Афинский мудрец тут же развернул свёрток, и все присутствующие увидели тот самый знаменитый треножник, о котором было сказано столь много, и который большинство из присутствующих не только видели, но и держали собственными руками. У них, помимо их воли, от волнения перехватило дыхание, сжало в горле и страстно заблестели глаза. Ещё как заблестели! Это был действительно тот треножник, конечно же, он. Величие момента было столь значительным, что всем почудилось, как в храме сейчас появятся боги, дабы присутствовать при столь выдающемся событии. Многие мудрецы в ожидании повернули головы к выходу. Но высоких гостей, а вернее хозяев, не было, они не пришли. Видимо, дали людям возможность самим насладиться истинно человеческим поступком. Ведь что греха таить, неизвестно, как бы они поступили сами, если бы треножник оказался у кого-то из них. Например, у Ареса или Гермеса, или Диониса. Уступили бы они его друг другу? Или вручили бы Зевсу, а возможно Аполлону или Афине? Неизвестно. Даже Пифия на сей счёт ничего не скажет и не знает. Но то дела богов. Людей они не касаются.
Тем временем Солон величавым шагом подошёл к статуе Аполлона, поставил перед ним треножник, поклонился Богу, торжественно посмотрев на Пифию и добавил:
– С этого треножника, невесты Аполлона, возможно,