Казачество в 1812 году. Алексей Шишов
Читать онлайн книгу.
конными полками из Смоленска к Витебску и которой, следуя за мною, взял свое направление на Поречье. Храбрый сей казацкий офицер начал тем, что сорвал неприятельский пикет, состоящий из 10-ти рядовых, и присоединился к жителям города Поречья, которые по приближению неприятеля оставили город и бросились в близлежащие леса; потом, когда неприятельские колонны проходили через город, то казаки вместе с жителями напали на ариергард и взяли 105 человек в плен, которых они привели ко мне; с нашей стороны при сем случае ранили только двух мужиков и убили лошадь у казака…»
Командир армейского партизанского отряда «испрашивал Высокомонаршего воззрения» на награждение Георгиевским крестом (орденом Святого Георгия) командира казачьей партии офицера Перикова. Он также доносил, что партизанами был перехвачен адъютант генерала Пино с бумагами, из которых стало ясно, что неприятель определяет численность летучего отряда генерал-майора Ф. Ф. Винценгероде в 6 тысяч человек (половина из них – казаки), тогда как он состоял всего из 1300 человек.
Молодой французский офицер Мишель Комб пишет о печальной участи полков саксонской и баварской легкой кавалерии, входивших в состав его дивизии. Он сообщает, что у командиров полков союзников уже не было возможности посылать далеко от дороги на фуражировку сильные отряды. Комб свидетельствует, что когда саксонцы и баварцы приходили в деревню и хутор, то находили их уже в огне. Казаки покидали опустошенные и подожженные селения на глазах у неприятельских кавалеристов. Мемуарист сетует, что при этом они разбивали бочки с пивом и овсяной водкой, «которая в большом количестве употребляется в этой стране».
…Арьергардные бои не утихали на столбовой Смоленской дороге до самого дня Бородина. Подобные дела начинались и заканчивались, как правило, казачьими партиями, которые бдительно стерегли зыбкое спокойствие походного марша. По свидетельству многих очевидцев, прежде всего чинов Великой армии, «степные осы» своими действиями превзошли все ожидания своего и чужого командования.
На подходе к Бородинскому полю итальянский вице-король Эжен Богарне, его генералы и офицеры корпусного штаба стали свидетелями тревожной картины. Стоило только вице-королю со своей пышной свитой и конвоем драгун отъехать на версту от походного лагеря, как он увидел, что «впереди вся долина полна казаков». Полководцу Великой армии пришлось прервать свое знакомство с местностью. При этом он лично убедился в том, что окрестные леса «запружены казаками», устрашить которых на самое малое время итальянским войскам корпуса Богарне становилось с каждым днем все труднее.
То же самое констатировали мемуаристы из других корпусов главной группировки Великой армии, которая наступала на московском направлении. Французская кавалерия подустала, особенно кони. Степные же казачьи лошадки, как казалось со стороны, устали не знали, а их наездники не уставали «казаковать» ни днем ни ночью.
Все же главным в августовские дни для казачьих