Вначале Он замер.

      Но когда снизу закричали, Он, бросив свой автомат, быстро вернулся к пирамиде, взял другой, вставил в него магазин с десятью патронами и еще три магазина засунул в подсумок.

      По узкой крутой лестнице кто-то поднимался.

      Он почти наверняка знал, кто это. Сержант, начальник караула.

      Здоровый. Высокий. Уже женатый. Папой скоро станет: жена должна скоро родить.

      Он взял автомат в правую руку.

      Поудобней обхватил ладонью ручку и потрогал указательным пальцем тугой спусковой крючок.

      Ступеньки скрипели все ближе.

      «Нет, пожалуй, папой сержант не будет», – злорадно подумал Он, быстро вышел навстречу сержанту и, почти не целясь, разрядил рожок ему в живот.

      Тот, наверное, и понять-то ничего не успел – его буквально разорвало пополам, отбросив ноги и прочее далеко вниз.

      Еще успев выкинуть вперед руки, сержант покатился вниз, оставляя на ступеньках свои внутренности.

      Он же вставил новый рожок с патронами и медленно, чтобы не оскользнуться на крови, спустился по лестнице.

      Он был уже внизу, когда ничего не соображающий спросонья разводящий выскочил из комнаты отдыха в одной нательной рубашке и без сапог.

      Этого парня Он ненавидел лютой ненавистью.

      Белобрысый. С белесыми водянистыми глазами. Вечно с шуточками, подколочками.

      – Ага, нарушаешь, скотина! В карауле нельзя снимать гимнастерку и сапоги, – злорадно сказал Он и выстрелил в уже осмысленное, испуганное лицо разводящего.

      Ощущая жгучее наслаждение, прошелся очередью от лица вниз.

      Белая нательная рубаха разлетелась в клочья, разом окрасившиеся в ярко-красный цвет.

      Пули, очевидно, перебили ему ребра, потому что разводящий, отлетев к двери, весь как бы вывернулся – тело провалилось посредине.

      Он отодвинул сержанта, сменил рожок и открыл дверь в комнату отдыха.

      Двое курсантов, что были там, все уже поняли.

      Один забился под топчан и что-то истерично кричал оттуда.

      Другой пытался выломать решетку в единственном маленьком окошке.

      Похоже, ему это удалось.

      Призвав на помощь всех своих ангелов, он умудрился влезть в окно шириной не больше двух кулаков.

      Он дал по извивающемуся огузку, торчащему в окне, пару коротких очередей – хватит с него.

      Затем, не отпуская курка, прошелся