Друзья и враги Анатолия Русакова. Георгий Тушкан
Читать онлайн книгу.
пригрозили, что если их будут заставлять учиться и совать эту проклятую мораль, от которой их тошнит, то они изорвут книги.
Еще перед этим с новичками знакомилась комиссия по приему в составе начальника колонии, старших воспитателей, врача, директора школы, заведующего производственными мастерскими, а теперь старший воспитатель предупредил Франца и Анатолия, что, если они не будут подчиняться режиму колонии, их поведение будет обсуждаться на совете воспитанников.
– Долой режим, никаких привилегий лучшим, да здравствует уравниловка! – объявил Франц.
И снова они стояли перед Иваном Игнатьевичем.
– Режим есть режим, то есть порядок жизни, и никому мы не разрешим его нарушать. Вы будете делать утреннюю зарядку, сами заправлять постели, учиться и работать.
– Я ненавижу режим, никогда, даже дома, в школе, у меня не было никакого режима. Я вор, и в тюрьме я не подчинялся режиму. Дома не учился и не работал и здесь не буду. – Так объявил Франц, и Анатолий вторил ему.
– Ты, Франц, дома привык прятаться за широкую спину отца, а сейчас не удастся. Не я, так воспитанники заставят.
– Это те, что курят в строю? Воры – свободные люди, и для них режим – смерть…
– Видишь ли, до войны были спецколонии для особенно трудных, а сейчас таких колоний нет, а жаль, так как в них надо бы направить тех, кто у нас мутит воду. Насчет того, что у воров нет режима, ты врешь.
– Я вру? Да вы не знаете, могу рассказать.
– Ну расскажи, расскажи.
И Франц залился соловьем. Послушать его, так нет на свете более свободных людей, чем воры. Братство равных, где добыча делится поровну и никто зря не обидит другого, а если обидит, того судит сходка воров.
– А что это у тебя за метки на руке? – вдруг спросил Иван Игнатьевич.
– Это? – Красавчик смутился. – Это так… порезался.
– Врешь! Это шрамы от бритвы. И порезы эти сделали тебе воры за то, что ты не сумел выполнить их поручение. А шрамов у тебя много. Значит, воры по-своему заставляли тебя придерживаться режима воровской жизни. А режим воровской жизни строгий и жестокий. Можешь ты без разрешения воровской сходки уйти из шайки? Молчишь? А ты что скажешь, Анатолий?
– А зачем мне уходить, мне и в шайке будет хорошо.
– Уходишь от ответа? Юлишь? Вору под страхом смерти запрещается уход из шайки. Он может «завязать» только с разрешения сходки, если женится или болен. И это тоже воровской режим. Конечно, настоящий человек найдет в себе силы уйти из воровского болота, отмыть грязь и зажить честной жизнью. И воры, как правило, только грозят расправиться. Сто уйдет, а расправятся они с двумя-тремя, и то только при чрезвычайных условиях, потому что боятся. Вот ты, Франц, говорил о воровской свободе. А можешь ли ты как вор отказаться, если вор приглашает тебя выпить с ним водки?
– Только лошади от водки отказываются, – отозвался Франц, и лицо его болезненно искривилось.
– А ты, Анатолий, тоже будешь юлить?
– Не может вор отказаться от выпивки, если его приглашает вор.
– Правильно.