Ночной консьерж. Йен Фишер
Читать онлайн книгу.
учиться петь, кричать, шептать, смеяться.
– Я уже умею…
– Тебе кажется, что ты умеешь. А на самом деле мы – самоуверенные белые неучи. Когда ты увидишь, что умеют они, ты поймешь, что мы ничего не умеем.
Две недели Тим и Том изнуряли Кристину упражнениями, которые сначала показались ей дурацкими. Ее просили подражать голосам животных – коров, свиней, койотов. Ее заставляли часами дышать по-собачьи, широко раскрыв рот и высунув язык как можно дальше. Из нее пытались извлечь вопли такой громкости и визги такой высоты, на которые она была неспособна, даже когда в семь лет опрокинула себе на ногу закипевший чайник. Она выжимала из себя рулады, подражая диким аистам, которые жили на озере, недалеко от фермы Тима и Тома. Отец изредка наблюдал за их занятиями и перешептывался о чем-то с Тимом. А Том на третий день познакомил Кристину с ромом.
– Это для связок. Глотай, – сказал он, протягивая ей столовую ложку, на дне которой серебрилась капля меда, залитая темным напитком. Будто янтарь в смоле. Кристина проглотила, решив, что это микстура. Слезные железы немедленно возмутились, выплеснув на лицо порцию соленой влаги. Она зажмурилась, принялась отплевываться, но спустя несколько секунд ее мышцы против воли расслабились, по телу пробежала жаркая волна. Кристина ощутила испарину, странное послевкусие во рту, толчки крови, а в голове вдруг стало непривычно пусто и невесомо. Будто из комнаты вынесли всю мебель и распахнули окна.
С тех пор столовую ложку «микстуры» ей предлагали каждый вечер. Но это не помогло. К концу третьей недели Кристина слегла с высокой температурой и полностью потеряла голос. Местный врач, которого к ней привез отец, поставил диагноз: надрыв связок. Два месяца девочка должна соблюдать постельный режим.
В таком состоянии она вернулась в Стокгольм. Для матери в том, что случилось, был очевидный voodoo sign. Она закатила мужу первый и последний за всю совместную жизнь скандал.
– Ты можешь творить что угодно с собой! Ты можешь искалечить себя любыми упражнениями! Но я не позволю ставить твои идиотские опыты на ребенке. Это человек, а не поле для экспериментов! – Так Беата Бхунту закончила тот разговор и свой пятнадцатилетний брак. Через неделю она подала на развод. Несмотря на все связи и деньги Свена Ларсена, шведский суд оставил Кристину с матерью.
Возможно, дело было в том, что развод с родителями совпал с наступлением юношеского бешенства – переходного возраста, который меняет любого подростка. А может, пар в ее котле кипел всю жизнь, и теперь, когда отцовский контроль ослаб, нашел, наконец, способ сорвать крышку – к ужасу пожарных и радости окрестных зевак.
Как только Кристина осталась в большом доме вдвоем с матерью, которая постоянно курила растительные смеси и высматривала повсюду свои voodoo signs, она почувствовала прелесть свободы, разворота на сто восемьдесят градусов и вкус слова «наоборот». Отец пытался удержать ее в прежних рамках. При встречах он постоянно говорил, как важно