Отец занялся живыми изгородями, Антони тем временем косил лужайку. Оглушенный жужжанием мотокосы, паренек вскоре забыл про неприятности. Когда солнце поднялось высоко над землей, он снял рубашку-поло, скинул кроссовки. Травинки липли к потному телу, к лицу. Все это чесалось, но стоит только начать скрестись, уже не остановишься. Он то толкал тяжелый гудящий агрегат, то тянул его на себя, огибая стволы и ни о чем больше не думая. Время от времени, глядя на свои босые ноги в сухой траве, он думал, что вполне может поскользнуться. Было жарко, он чуть не падал от усталости: вот так и происходят несчастные случаи. Нога может попасть прямиком под нож, а тот так и будет делать свои три тысячи оборотов в минуту. Странно, но эта мысль придала ему бодрости. Кровавая развязка часто казалась ему выходом.

      К трем часам отец позвал его перекусить. Антони почти закончил косить и двигался теперь вверх, к террасе, с приятным чувством выполненного долга, весь в поту и в траве. Отец знаком велел ему подождать и вскоре подошел к нему.

      – Иди за мной.

      Они обошли дом и вышли к гаражу. Там отец присоединил к торчавшему из стены крану поливочный шланг, и вода, несколько раз булькнув, полилась на землю ровной, сильной струей.

      – Раздевайся, – сказал отец.

      – Как это?

      – Раздевайся, говорю. В таком виде ты есть не будешь.

      – Не буду я заголяться, вот еще.

      – Кончай пререкаться. Представь себе, что меня тут нет.

      Мальчик снял джинсы и трусы, прикрыв срамные места руками.

      – Да ладно, на кой мне твой стручок?

      Отец начал поливать его из шланга, зажимая время от времени отверстие пальцем, чтобы увеличить напор. Вода хлестала веселой струей. Сначала это было неприятно и даже довольно-таки унизительно, но потом мало-помалу Антони привык, и прохладный душ оказал на него должное действие. Отец настоял, чтобы он подставил под струю шею и голову: это прочистит ему мозги.

      – Ну как?

      – Что?

      – Разве не хорошо?

      – Хорошо.

      Отец перекрыл воду и свернул шланг.

      – Ладно. Быстренько перекусим, а потом ты подсобишь мне с изгородью.

      Они вернулись на террасу, и отец дал ему бутерброд. С маслом и сыровяленой колбасой. Сумка-холодильник была наполовину заполнена банками с пивом.

      – Выпьешь глоток?

      – Ага.

      Отец налил ему, и они устроились на лужайке в тени под вишней. Офигенно пахло свежескошенной травой. Над их головами в листве играли блики солнечного света. Они выпили пива, обменявшись парой слов. Перед тем как взяться за бутерброд, отец влил в себя еще банку. Он был доволен тем, как движется работа.

      – Нет лучшего работника, чем образумившийся лодырь.

      Антони улыбнулся. Вообще-то он и сам был доволен.

      Он