Вишнёвый луч. Елена Черникова
Читать онлайн книгу.
про любовь.
– Бабушка, я не хочу.
– Мы не на митинге. – Бабушка закуривает. – Или полторы бочки варенья. Гляди мне тут…
– Ой, не буду. Кто б со стороны это всё увидал-услыхал. Не поверил бы.
– Не твоя печаль, – обрывает бабушка. – Начинай.
– И Слово было Бог.
– Прекрати.
– Почему там опечатка, глава 3, 8? От Иоанна. Синодальный перевод.
– Там нет опечаток, – уведомляет меня бабушка.
– Пожалуйста: «Дух дышет, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа».
– Если ты про слово «дышет», через «е», то ты глупа и мала. Ведь не про дыхание речь, а про деяние Духа. Зачем ему дыхание? Ты ещё спроси про устройство лёгких. Или жабр. Или вправду опечатка, Бог с ней.
– Меня замучили студенты. Основной вопрос их философии: кто сделал Бога? Иногда – кто создал.
– Радуйся. Это уже очень много. Во-первых, признают Его существование. Во-вторых, признают, что им не всё ясно. Для атеистической среды это громадные, колоссальные успехи. Только не рассказывай им про антиномию.
Бабушка смотрит в облака за окном, словно ждёт оттуда очередного сигнала:
– И не цитируй Честертона. Особенно «Ортодоксию». Особенно это: «Исходя из эволюции, можно стать бесчеловечным или слащавым – человечным стать нельзя».
– Я тоже ненавижу Дарвина. Что можно было выдумать, кроме естественного отбора и амёбной эволюции, тридцать лет живя в городке под названием Даун! Бабуля, ты себе не представляешь, как я ненавижу атеистов, рационалистов, гуманистов, вообще всех, кто мыслит и существует только вследствие мыслепорождения. Ведь уже даже физики доказали тварность мира!
– Поздравь их, – с непередаваемой интонацией сказала бабушка. – Скоро догадаются, что сотворение мира продолжается. Жаль, я тороплюсь, а то посмотрела бы на их лица…
– Бабушка! Но мне сейчас абсолютно не с кем поговорить о вере, о Боге. Ну, кроме тебя. Хочу, безумно, сейчас обсудить с человечеством основные вопросы, у меня их осталось не больше пяти-шести, но православные смотрят на меня хмуро, а неверующие обвиняют в какой-то мистифицированности. Я самый реалистичный реалист на свете, потому что верю, а меня никто не понимает! Моя вера уже абсолютно рациональна, а мне внушают, что любая вера иррациональна! Ну нельзя же так обходиться с человеком, который точно знает. Надо мной и Пётр посмеивается: он, кажется, только себя самого считает богом, ему голос был…
– Я понимаю тебя, – с угрозой говорит бабушка.
Она не любит моей пыли, эмоций, сетований, упрёков человечеству. Дарвин для неё вообще не существует, поэтому она искренне посылает меня куда подальше, если я в очередной раз начинаю доказывать ей, что он был неправ.
И вообще: правильно поступал Пифагор: назначал абитуриентам пятилетнее безмолвие. Вот если они выдерживали это, преодолевали страшное искушение высказаться, поделиться мнением, – их брали в школу и начинали учить мудрости. Если они всё-таки болтали