Вдруг стали верными мужья,

      и дома, под семейной кроной,

      легко их держит без ружья

      малютка-вирус, что с короной.

      А вирус вырос прямо на глазах,

      глаза от страха вырастают тоже.

      Нужна нам осторожность, а не страх:

      мыть руки, а затем руками рожу.

      Все слышали, кричал один кретин:

      «Зачем он нужен, этот карантин?

      Пусть вымрут все, останусь я один,

      никто не будет знать, что я кретин!»

      Из-за карантина

      сбилась вся рутина,

      новая рутина – домоседом стать,

      там ведь все знакомо:

      холодильник дома,

      телевизор, кресло… и еще кровать.

      «Свет мой, зеркальце, скажи,

      да прибавь полпуда лжи:

      что юна я и красива,

      ну, морально поддержи!»

      Только зеркальце в ответ:

      «Ты страшила – хуже нет,

      и ваще, чего пристала,

      шла б лечила свой привет!»

      Со стекляшкой что за спор?

      Вот и кончен разговор.

      В тот день я встань немного позже,

      немного раньше – все равно,

      он по-другому был бы прожит,

      а с ним и жизнь заодно.

      Пришла б другая электричка,

      людскими лицами рябя,

      я б встал у двери по привычке,

      но там бы не было тебя.

      Друг друга мы б не повстречали,

      две разных жизни шли бы врозь,

      другие радости, печали

      нам пережить бы довелось.

      Как мы зависим от минуты!

      Как важен в жизни каждый миг!

      Хоть эта мысль и пресловута,

      я лишь тогда ее постиг.

      Я понимаю, что отчасти

      все предначертано судьбой.

      Но все-таки какое счастье —

      иметь будильник под рукой!

      Кричала неизвестность:

      «Хочу известной быть!»

      И крика неуместность,

      тщеславие и прыть

      ничуть ей не мешали,

      а помогли в пути:

      от крика все устали

      и дали ей пройти.

      Один поэт прекрасный жил и грезил,

      что будет долго людям он любезен.

      То были очень скромные мечты —

      немыслимой