Шкаф времени, или Новые приключения Д'Артаньяна. Аристарх Барвихин
Читать онлайн книгу.
и как-то даже скучно.
– А ты бы предпочла, чтобы была кровавая бойня? И вообще учти – нервы трепать друг другу это легче всего, сложнее друг друга понять. А для этого надо уметь сдерживаться. Под горячую руку ничего путного сделать нельзя.
– Что делать, пап, если у меня такая нервная система: заводится с пол-оборота. А вообще-то хорошо, что мои нервные клетки не восстанавливаются, уж больно они нервные. Вот вчера утром я составила умные планы, а потом весь день все равно делала глупости. Отчего это так, а?
– Слушай, а, может, тебе куда съездить, а? В лагерь какой молодежный. А то сидишь в четырех стенах и куксишься.
– Стены, батя, не снаружи, а внутри.
– Нет, тебе определенно надо встряхнуться. Я тебе, дочура, вот что скажу: твой ангел-хранитель все видит и когда нужно – придет на помощь. Надо просто уметь быть терпеливой, вот и все. А то вы хотите все разом здесь и сейчас. Но так не бывает.
– Ангел-хранитель, ангел-хранитель… Да виделись мы с ним, только проку от этого никакого не было.
– Виделись? И когда же это?
– Да недавно. Прилетел, помолчал, вздохнул, плюнул с досады, развернулся, несколько раз взмахнул крыльями и полетел прочь, оставив несколько перьев. Вот и все. Никаких откровений.
– Эх, фантазерка ты, фантазерка, тебе бы романы писать.
– Да почему фантазерка-то? – Люба нагибается и поднимает с пола перо. – Вот как раз одно перо от него валяется. А поискать хорошенько – еще найдутся.
– Тут у тебя скоро от грязи вообще новые формы жизни создадутся. И вытеснят нас всех из квартиры.
– Да ладно, пап, не ворчи, – примирительно сказала Люба. – Ну, возраст у меня такой сейчас, понимаешь? Переходный называется.
– Возраст, возраст. Самый лучший возраст у вас тогда, когда мы уже не водим вас за руку, а вы еще не водите нас за нос. Эх, молодежь, молодежь…
– А что молодежь-то?
– Вот взять поступки ваши. Не видно в них что-то взрослости. И цели жизни никакой толковой не видно. Вот что меня беспокоит больше всего. Жизнь нужно прожить так, чтобы… – проговорил папа.
– В аду тебе сказали: «Извините, но у нас тут приличные люди», – закончила папину фразу Люба. – Или чтобы депрессия была у других.
– Да уж, это вы можете, – вздохнул папа. – По-моему у всех детей одна цель – довести окружающих до… до чего угодно довести, но главное – довести. Как ни крути, бездуховные вы какие-то стали.
– Бездуховность – это когда старые духи кончились, а новые еще не куплены? – прикольнулась Люба.
– Уж в чем в чем, а в остроумии тебе не откажешь. За словом в карман не лезешь.
– Слово, слово… Знаешь, слова, описывающие наши чувства, мне кажется насквозь фальшивыми
– Почему?
– Потому что ими ничего нельзя описать точно. Вот взять счастье. Разве его можно описать словами?
– Счастье?.. Да уж, тонкая это субстанция, плохо поддается объяснению.
– А знаешь, а я вчера была счастлива.
– Во как!
– Точно. Хочешь, предъявлю доказательство? –