Лаба, Улла и Нева. Дмитрий Финоженок
Читать онлайн книгу.
космические агентства.
Автоматические межпланетные станции, а не космонавты, были моими героями. Я до сих пор считаю, что «Вояджер»14 – вещь покруче Гагарина. И, конечно, люди, за ними стоявшие. У них не было позывных, они не высаживались на льдинах и не поднимали флаги на форпостах. Простые физики и математики с логарифмическими линейками, жившие в мире абстракций. Среди них было много классово чуждых имен. А советские творцы космического чуда: Юрий Кондратюк15, рассчитавший орбиту полета к Луне, Сергей Королев16, запустивший первый спутник и Гагарина, Валентин Глушко17, главный конструктор космических систем времен моего детства? Сплошь враги народа. Да и моего дядю-астрофизика постоянно в чем-то подозревали.
Помните мультик про цыпленка, который у всех спрашивал, кто такие птички? Большинство из нас, как тот цыпленок, все детство ищут своих, мой поиск привел меня к физике и математике. Компания, по официальным советским меркам, так себе. Ну что же тут поделаешь?
А филателия? Она оказалась прислужницей идеологии. Советский Союз долго убеждал всех, что первый полет человека в космос показал, как мало человечество, насколько важно объединить усилия по исследованию космоса, но так и не выпустил ни одной марки, посвященной первой высадке человека на Луну.
К тому же для мальчика с аналитическим взглядом на мир собирание марок оказалось занятием чрезвычайно депрессивным. Достаточно было открыть каталог марок, чтобы понять, что ничего сверх того, что есть там, у тебя никогда не будет. И это в лучшем случае.
Крокодил Гена и криптография
В мире моего детства лента новостей формировалась ежедневными газетами, довольно однообразными, и ежемесячными журналами. Кажется, мы выписывали все: «Пионер» и «Костер», «Юный техник» и «Юный натуралист», «Науку и жизнь» и «Квант». У мамы были свои «Крестьянка» и «Работница», даже у отца, кроме «Филателии», был особенный журнал «Зарубежное военное обозрение», который могли выписывать только военные.
И вот в одном из весенних выпусков «Юного техника» была небольшая, в один абзац, заметка о том, как в 1941 году провалилась попытка партизан организовать подпольную типографию. Их ошибка состояла в том, что они доставили в лес ровно по ящику литер на каждую букву. Когда начали печать листовки, выяснилось, что твердых знаков было в избытке, а букв «о» катастрофически не хватало. И тут меня озарило: неважно, каким числом закодирована буква, частота ее использования останется той же.
На следующий день на перемене я подошел к Гене, моему однокласснику, который общался со своим другом посредством обычного шифра замены18, и сказал, что я смогу прочитать его сообщения. Он не поверил и дал мне закодированный текст.
Зашифрованное послание оказалось слишком коротким, и моя попытка применить частотный анализ провалилась. На следующий
Американские космические зонды для исследования внешних планет. Через тридцать лет после своего запуска оба аппарата вышли за пределы Солнечной системы, но до сих пор продолжают передавать научные данные. Ученые надеются, что зонды смогут проработать еще пять лет.
В 1931 осужден на три года лагерей. В 1970 реабилитирован.
В 1938 осужден на десять лет лагерей. В 1955 реабилитирован.
В 1939 осужден на восемь лет лагерей. В 1956 реабилитирован.
Шифр, при котором каждый символ открытого текста заменяется на некоторый фиксированный символ.