Лаба, Улла и Нева. Дмитрий Финоженок

Читать онлайн книгу.

Лаба, Улла и Нева - Дмитрий Финоженок


Скачать книгу
малышами и их мамами – плешь, оставшаяся от взорванной в 1932 году Покровской церкви.

      Двери в парадную были трехметровые, на внешней стороне можно было заметить остатки узорных барельефов. После того как дверь за тобой закрывалась, сразу становилась тихо, как в музее, и в темноте и прохладе проступал запах благородной старины. Справа был проход к почтовым ящикам и квартирам, расположенным в подвале. Поднявшись на десяток ступенек, мы попадали на первый этаж. Дальше можно было на лифте (тяжелая ажурная металлическая внешняя дверь и двери-распашонки внутри кабины) или по винтовой лестнице с широкими ступенями.

      Дверь в коммуналку украшали несколько звонков. Каждый звонил на свой лад, и никто и никогда не открывал дверь, услышав чужую трель. Не из-за безразличия, а исключительно охраняя право на частную жизнь соседей. Но не дай бог гостю позвонить не в тот звонок! Разговоров было бы на недели. К счастью, нам не нужно было разбираться в этой хитрой системе, стена бабушкиной комнаты была наружной, и можно было просто постучать в нее в определенном месте.

      Данная нам в ощущениях

      Комната бабушки Шуры всегда казалась нам частью какого-то музея25. Возможно, дело было в старомодных диванах или в неубиваемом запахе мастики, которой еженедельно натирался паркет. А может быть, в настольной лампе с зеленым абажуром, как будто сошедшей со страниц рассказов о Ленине. И, как в музее, трогать что-либо нам с сестрой запрещали, поэтому мы сидели на диване и смотрели по сторонам.

      Справа был пропахший нафталином шкаф, набитый доверху одеждой. Бабушка хорошо шила, но шила в шкаф, предпочитая носить практически ветошь. Так же она относилась к постельному белью. Несмотря на наличие целой полки новых простыней и пододеяльников, выданные нам были покрыты несколькими слоями заплат. «Без старого нового не будет», – говорила она.

      Слева от нас в углу стояло высокое старинное зеркало, с трудом помещающееся в комнате с четырехметровыми потолками. На комодике перед ним расположилась коллекция фарфоровых фигурок: пастух и пастушка, задумавшийся ангел, лежащая, длинная, как удав, гончая. Они украшали собой кладбище парфюма: едко пахнущую пудру, немощные, почти полностью выдохшиеся духи, какие-то непонятные полузасохшие кремы в баночках.

      У большого, во всю стену окна подоконник находился на уровне колена, так что смотреть с высоты четвертого этажа было немного страшно. Зато благодаря эркеру можно было видеть всю улицу. От рам, даже в июле, когда вся комната наполнялась духотой летнего города, исходил запах влажной древесины, ни на минуту не давая забыть о близости моря.

      На противоположной от нас стене рядом с телевизором стоял буфет. Из правого шкафчика несло корвалолом и прочими лекарствами, а левый благоухал бакалеей: сушками с маком, фруктовыми подушечками, крепким цейлонским чаем в желтой пачке со слоном.

      Рядом с буфетом стояла аккуратно застеленная железная кровать. На ней, как у средней руки принцессы, лежали четыре или пять матрасов. И накидки, покрывающие


Скачать книгу

<p>25</p>

Бабушка Шура жила в своем, небесном Ленинграде. «Это на Введенской», – объясняла мне она. Видя мое недоумение, поправлялась с неудовольствием: «На улице Олега Кошевого».