Пахло рыбой, водорослями и морской водой. В море – эти запахи постоянные спутники, но тут они не просто пахли или воняли (уж рыба-то может о-го-го как!). Нет, они влезали в нос и продирались до самого сознания! И оказывались куда сильнее ноющей боли в затылке, от которой хотелось блевать…

      Рыжий очнулся. Тут же разлепил глаза – арбалетчик часто слышал, мол, надо сперва полежать, послушать, может, что полезное прозвучит рядышком. Но считал это надуманной херней! Кто болтает при беспамятном теле, тот развяжет язык и при очухавшемся пленнике.

      Впрочем, мог и не открывать. Ничего интересного! Прямо перед носом изгибался киль, к которому тянулись прочие лодочные ребра. «Скелет» покрывала плотно натянутая кожа.

      Подтверждая неприятную загадку, за спиной загомонили, что-то радостно обсуждая. Возможно то, что пленник не помер, задохнувшись.

      Рыжий попытался было подобрать под себя ноги, чтобы повернуться. Но гомон вмиг сменился возмущенным рыком. Его несколько раз пнули, а потом два раза ощутимо ткнули ножом в задницу. Тихо, мол, лежи и не дергайся.

      Наемник прошипел сквозь зубы несколько замысловатых ругательств, но дергаться благоразумно перестал. А то ведь могут и в спину ткнуть, на всю длину. Захотелось немного взвыть, затем стукнуться головой обо что-нибудь твердое, чтобы расколотить ее нахрен. Вот уж повезло, так повезло!

      С другой стороны, раз не повезло с этим, должно же повезти с чем-то другим? К примеру, привезут его на самый главный остров и сделают самым главным вождем. А что? Почему бы и нет?

      Развлекая себе подобными фантазиями – об успокоении речи быть не могло, не дурак ведь – Рыжий валялся в носу байдары, чувствуя, как бежит тоненькая струйка крови, натекая в мотню. Арбалетчик снова завозился, делая вид,

      Но ему на спину тотчас запрыгнул кто-то легкий, но злой. Дернул за волосы, поднимая голову – Рыжий чуть не обмочился от мысли, что ему свернут шею, мстя за соплеменника. Но ни ломать позвонки, ни резать, его не стали. Перед глазами потрясли короткой дубинкой, всей изрезанной глубоким узором, и что-то несколько раз протарахтели тонким голосом, то ли женщины, то ли подростка. Затем его легонько стукнули по разбитому затылку. И снова что-то проговорили. Все с той же интонацией. Мы, мол, понимаем, что сейчас как встанешь, как всех поубиваешь!.. Но не вставай.

      – Ага, ага, – промычал наемник. Значение некоторых слов он вроде бы даже понимал, но особой роли понимание не играло – и так ясно, что следовало лежать смирно, как положено благовоспитанной добыче. Наемник так и сделал. Лежал себе, уткнувшись лицом в покрышку из моржовой шкуры, чувствуя, как мерзнет лицо. И слушал.

      Когда-то, очень-очень давно, он здесь бывал. Ну как «бывал»… Два рейса матросом, рейс охранником-стрелком. В общем зачете, совсем не старожил. Но