Глава 6

      Около часа ночи.

      Я и Мартин сидим на деревянной скамье, обращенной к морю, с видом на узкий, но живописный залив, полный кораблей, старых на вид яхт и лодок. На другой стороне залива, с которой связывает нас широкий вымощенный мост, сияют ярко-красные светящиеся буквы рекламы, расположенные у крыши невысокого здания. В темной воде отражаются огни набережной. Безжизненный свет фонарей. Тихий шум, производимый немногочисленными, оставшимися здесь в позднее время смертными, блекнет на фоне красоты этого вечера. Шум волн ласкает слух. Где-то на другой улице играет уличный музыкант, зарабатывая себе на жизнь пением и игрой на гитаре. Но у него хороший голос. Сильный. Твердый. Приятно слушать его в дуэте с плеском моря.

      Мартин встретил меня в аэропорту. Но останавливаться в его квартире я не стала. Въехала в ближайший отель, так как в этот раз мне было абсолютно наплевать, где и в каких условиях я проведу те немногие часы, когда буду приходить в свой номер лишь за тем, чтобы сменить одежду.

      Час ночи, а я сижу в центре старого польского города и смотрю на залив.

      Разве это я? Всего пару дней назад я даже не представляла себе, как смогу провести ночь вот так. Просто сидя на скамье. Рядом с братом.

      Мы молчим. Мартин, мой дорогой брат, всегда понимал меня, как никто. Только с ним я могу быть собой. На сто процентов. С Мишей – на шестьдесят, ведь она не должна знать меня такой, какая я есть. С родителями – может, на семьдесят пять. С Маришкой и Мсциславом – на восемьдесят. Нет. Семьдесят девять. Когда я была с Фредриком то позволяла себе быть девяностопроцентной собой. Только Мартин знал меня от и до. Только с ним я могла по-настоящему расслабиться, открыть все стороны моего многогранного характера. Отдохнуть от ущемления своей натуры во имя других. Он не спросил меня, почему и зачем я приехала. Просто встретил в аэропорту и довез до отеля. Мы договорились о встрече и расстались.

      Встретились. Сидим. Молчим. Он ничего не спрашивает. И это прекрасно. Я не смогла бы сейчас лгать. Ни ему, ни себе. Но я не хочу, чтобы кто-то, даже Мартин, знал о том, что я скрываю. Это слишком унижающе. Мой позор и моя гибель.

      Но, может, мне стоит попытаться? Рассказать ему обо всем? Возможно, мне станет легче нести этот груз, если я поделюсь им с Мартином.

      – Давно разговаривал с родителями? – наконец, нарушила я наше уютное молчание.

      – Пару дней назад. У тебя будет выставка? – Мартин вольготно откинулся на спинку скамьи и посмотрел на меня.

      Я не сомневалась в том, что он уже был осведомлен. Впрочем, как и все Мрочеки. Весь клан.

      – Да. Через три недели. Я хочу видеть тебя на открытии. – Я обернулась к нему всем корпусом, подобрав одну ногу под себя. Благо, на мне были джинсы и кеды.

      Кеды. Тревожный знак. Я не терплю