С этим автопортретом он не расставался до самой смерти, так же, как и с кошками, которые в несчетном количестве бродили «сами по себе» по его огромной швейцарской вилле. Но «королем кошек» он стал уже в одиннадцать лет, когда вышла его первая книжка с 40 чернильными рисунками и рассказом о пропавшей любимой кошке Мицу. Идею подсказал поэт Рильке, ради которого его мать развелась с отцом Бальтюса. С тех пор кошки стали моделями и талисманом всей его жизни. Как и юные девушки, вдохновлявшие на странные, а порой вызывающе откровенные картины, напоминающие по технике итальянских живописцев XV – XVI столетия, которых он так любил копировать. Он категорически не желал признавать себя ни экспрессионистом, ни сюрреалистом. Термин «магический реализм», пожалуй, более всего подходит к застывшим во времени персонажам его полотен, наполненных тайными знаками и символами. В зеркалах на его картинах отражается почти театральная жизнь его юных моделей, словно мечтающих проскользнуть в «крохотную щель, которая открывается на долю секунды между окончанием старого и началом нового дня, чтобы оказаться вне времени и вне изменений в месте, где находится все, что мы потеряли», – как написал поэт Рильке в предисловии к книжке маленького Бальтюса. Может, об этом мечтал и сам художник на тесном чердаке своей первой мастерской в Париже, когда любимая девушка Антуанетта де Ватвиль вышла замуж за богатого дипломата, и «король кошек» задумался о самоубийстве? Но он все-таки женился на ней. Она родила ему двух сыновей и стала любимой моделью, навсегда оставшись на его картинах юной девочкой, похожей на Алису из страны чудес. К сожалению, ей пришлось делить его с многочисленными натурщицами и даже с племянницей, Фредерикой, которая однажды надолго осталась в его постели и на полотнах. Последнюю любовь своей жизни, юную японку Сэцуко из рода самураев, на 35 лет моложе себя, он встретил в Японии. Сэцуко провела с ним три десятилетия, пока в 93 года легендарный Бальтазар Клоссовски не исчез в той самой «щели вне времени», о которой писал Рильке, оставив нам свои бессмертные полотна.

      Бальтюс

      «Мечтающая Тереза»

      1938. Метрополитен-музей, Нью-Йорк