Боярыня Матвеева. Вера Русакова
Читать онлайн книгу.
глупости не считал.
– Что?!! Да как смеешь даже помыслить такое о своей матери?! Высеку, как сидорову козу!
– Тогда уж как сидорова козла. И я не про матушку, я вообще.
– Я тебе за такое «вообще» задницу отдеру – месяц сидеть не сможешь.
– Батюшка! Не откажи в милости, расскажи про посольство в Польшу.
– Отлично съездили. Мы с князем Репниным, дай ему бог здоровья, изо всех сил делали вид, что хотим мира, а сами вели дело прямо к войне. И надо отдать должное ляхам: они изо всех сил нам в этом деле помогали, прямо из сил выбивались. Мы что разумное предлагаем – они вместо того, чтобы согласиться и договориться с нами, смеются. Мы глупости предлагаем – смеются снова. Мы у них просим – отказывают, и не затем, что жалко, а затем, чтобы отказать. Царский титул уже и не знают, как исказить, только чтобы только поиздеваться на москалями[18]. Мы им предлагаем посредничество в замиренье с казаками – крик на всю Варшаву: это наши подданные! Вы здесь лишние! А согласись они – вот бы мы попали: мирить бы пришлось.
– Одной бы рукой мирили, для вида, а другой сговаривались бы ударить на них. Но тогда нам было бы стыдно, а так – не будет.
– «Стыдно» или «не стыдно» – это глупости. О благе для государства думать надо. И представь себе: мы уже в кареты садимся, ехать в Москву, а паны вокруг нас стоят и с нами спорят. Теперь у нас есть предлоги для войны.
Матвеев перекрестился, Иванов последовал его примеру.
– Ладно, иди домой.
– Батюшка, у меня к тебе ещё дело. Как ты говоришь, глупости.
– Да?
– Я хочу жениться.
– Ты что, сдурел?! У нас на носу Собор, война, дела государственной важности, а он дурью мается. И думать забудь!
Алмаз Иванович встал и хотел выйти, но его пасынок упал на колени и обнял ноги отчима.
– Батюшка, на коленях молю!
В лице Алмаза Ивановича что-то дрогнуло.
– Ну, ладно, – сказал он с непривычной мягкостью, – понимаю, ты парень молодой, без бабы тяжко. Обещаю, после Собора начну тебе невесту искать. Это ведь тоже дело непростое.
– Батюшка, не надо искать. Я уже сам нашёл.
– Как это сам? Испокон веков родителям детям искали, дети умишками слабыми своими ничего путного не найдут.
– Батюшка, но ведь вы с матушкой по своей воле поженились!
– Нет, ты точно хочешь, чтобы тебя вздули! Мы сиротами горькими были, ни отцов, ни матерей, ни даже дядей с тётями, вот и пришлось самим жениться. А ты не сирота, у тебя мать жива и я – в отца место.
– Ты мне отец родной! Смилуйся!
– Нет, я сказал.
– Батюшка, ты же мне государственное дело доверил, а женитьбу доверить не хочешь. Если я с гетманом Хмельницким могу переговоры проводить, почему с собственной невестой не могу? Если с гетманом что-то пойдет не так, то вся земля русская пострадает, а если с моей невестой – только мне самому будет плохо. Батюшка, смилуйся!
– Хватит! – рявкнул выведенный из себя канцлер. Вырвался и пошёл к себе в покои. Матвеев встал, отряхнулся и поехал домой.
У многих мужчин плоховато
В ту эпоху во всех монархических государствах (а таких было абсолютное большинство, республик существовало исключительно мало) искажение или «умаление» титула монарха внутри государства считалось преступлением («оскорблением величества»), а в международных делах – оскорблением всей страны, примерно так же, как сейчас считается оскорблением государства осквернение его флага или герба.