Весть принесли две мисс Янг. До той поры у них не было никаких поводов посещать фабрику, и потому уже сам факт их появления предполагал, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Вероятных причин набиралось немного; скорбный вид посетительниц еще более сузил круг версий, а когда они пожелали встретиться с Уильямом, догадки фабричных переросли в уверенность: не иначе как у мистера Уильяма померла мать.

      Только Уильям ничего не заподозрил.

      «Ах, Уильям!» и «Милый Уильям!» – нестройным трагическим хором грянули обе мисс с порога комнаты, где он находился вместе с дядей.

      Уильям встретил их озадаченным и чуть насмешливым взглядом. Обе мисс Янг собственными персонами. Здесь, на фабрике. Чудо из чудес! В своих вычурных шляпках и крикливо-нарядных платьях одинакового фасона, с широко распахнутыми глазами и каким-то странным выражением лица. Старшая мисс Янг судорожно сжимала в руках белую фаянсовую миску, заляпанную чем-то красным. Они что, явились сюда прямиком с кухни? Забавные дамочки, право слово!

      – Чем могу помочь? – спросил он.

      Две пары глаз глядели на него выразительно. Пусть он сам догадается! Пусть хотя бы начнет догадываться!

      Уильям изобразил вежливое удивление. Почему они таращатся так, будто чего-то от него ждут, тогда как объясняться, по идее, должны они сами?

      Старшая мисс Янг открыла рот, но ей было трудно начать, столкнувшись с таким абсолютным непониманием. Тогда она молча протянула ему миску – в качестве материального свидетельства.

      Уильям миску не взял, окончательно сбитый с толку.

      Пол догадался раньше его. Он распознал в их лицах и жестах то пугающе безысходное сочувствие, которое могло означать лишь одно, и поднялся из-за стола.

      – Миссис Беллмен… – промолвил он.

      И тогда последовала собственно история. Старшая и младшая мисс Янг поправляли и дополняли друг друга, их голоса переплетались, дрожали и срывались, но понемногу картина случившегося прояснялась. Прогулка на прибрежном лугу, поднимается ветер – да такой сильный, чуть не унес шляпку Сьюзен! – возвращение домой коротким путем, поворот за угол, что-то виднеется у живой изгороди – миссис Беллмен! бедная миссис Беллмен! – и рассыпанные ягоды, и эта белая миска – взгляните! – не разбилась, каким-то чудом не разбилась…

      Уильям словно со стороны наблюдал за тем, как его дядя выслушивает этот путаный рассказ. У него возникло ощущение, что весь мир неожиданно сбился с правильного пути, но при этом достаточно одного его слова или движения, чтобы все вернулось на круги своя; однако его как будто сковал паралич, язык отказывался повиноваться, и поэтому – только поэтому – он не мог сейчас же восстановить этот мир в его нормальном виде.

      Лишь когда старшая мисс Янг повернулась к нему, чтобы еще раз вблизи продемонстрировать чудом уцелевшую миску, язык его вновь обрел подвижность.

      – Да, – согласился