Идут

       обыденные дожди,

      по собственным лужам скользя.

      Как будто они поклялись

       идти, —

      а клятву нарушить

      нельзя…

      Даже смешно —

       ничего не ждешь.

      Никакого чуда

      не ждешь.

      Засыпаешь —

       дождь.

      Просыпаешься —

       дождь.

      Выходишь на улицу —

       дождь.

      И видишь только

       пустую мглу,

      город видишь пустой.

      Газировщица скрючилась на углу —

      упорно

       торгует водой.

      А воды вокруг! —

       Столько воды,

      просто

      некуда разливать.

      Это все равно,

       что идти торговать

      солнцем —

      там, где сейчас

       ты!..

      Послушай,

      а может быть, и у вас

      такая же чехарда?

      У подъезда в глине

       «газик» увяз,

      на балконе слоем —

       вода…

      Если так —

      значит, в мире какая-то ложь!

      Так не должно быть!

      Нет!

      Потому что нужно:

       если мне —

       дождь,

      то тебе —

       солнечный свет.

      Как дочка солнечный!

       Как слюда!

      Как трескучая пляска огня!

      У тебя не должно быть дождей

       никогда.

      Пусть они идут

      у меня…

      А они идут —

       слепые дожди.

      Ни деревьев нет,

       ни травы…

      Пожалуйста,

       это письмо

      порви.

      И меня за него прости.

      А впрочем,

      дело совсем не в нем.

      Просто

      трудно терпеть.

      Море гудит за моим окном,

      как поезд,

       идущий к тебе.

      У записки

       начало деловитое.

      А в конце —

      прибавлено отважно:

      «Я вам очень,

       очень завидую!

      И завидую жене

      вашей».

      И подписано:

      «Студентка из Бауманского».

      Как мне ей ответить?

      Зал —

       как прорва.

      Ненадолго от регламента избавившись,

      я хочу ей ответить.

      Я попробую.

      Вы знакомы

       со стихами и овациями.

      Прочитали