Вилка, ложка, нож, стакан,

      Шкафчик, кожаный диван,

      Занавески, три окна.

      Стул, ковёр, кровать одна.

      Календарь, часы и градусник.

      В рамке белой, белый парусник.

      Полки, книги, над столом лампада.

      Стойкое наитие, так надо!

      Гордость за своё предназначение.

      Свет внутри и звёзд далёких тление.

      Склонность к миру образной поэтики.

      Антиоксиданты, анальгетики.

      Что ни будь, пусть даже, что – то вредное,

      Доводящее, до полного беспамятства.

      Воображенье б наше бедное,

      Обогатило б уравненьями неравенства.

      Дало б силы с думой давней свыкнуться,

      Что идёт всё, как – то по сценарию.

      Выпутаться, разогнуться, выгнуться

      Рог поднять бы Македонскому и Дарию.

      Кто, так сложно выстроил события?

      Сотовую сеть причин и следствия.

      От чего, такое стойкое наитие,

      Что пора нам слать сигналы бедствия.

      Чайник, крупный лист из Шри- Ланки.

      Китель, три галуна, ромба узел.

      Мелкие, но верные шажки,

      К пониманию, какой я нужен музе.

      К осознанию, куда меня ведёт,

      Прадигма экзистенциальная.

      Снизу – вверх, от полымя да в лёд.

      Выгребем, хотя теченье свальное.

      Возрастём! Пусть даже вышли возрастом,

      За пределы общего забвения.

      Собираю, но в итоге всё отдам.

      Всё! Стихи, стихии, настроения.

      В этом настоящем, что – то стоящем.

      Мной, уже полтинные разменяны.

      Но, что мне предложить вам? Что ещё?

      Кроме, рифм, что мне затменьями навеяны.

      Хороши ли, плохи? Скажут шёпотом.

      Глянь-ка, экий, прямо весь из золота.

      Поделись своим бесценным опытом,

      Человек страны серпа и молота.

      Всякий взгляд, на мне глубокою царапиной.

      Слово на лице прочертит борозду.

      Безразличие бы, не упало красной крапиной.

      На мою нестриженную бороду.

      Посмотри,

      Бежевое