«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том V. Для кого – Вторая Польская кампания, а кому – «Гроза 1812 года!», причем без приукрас…. Яков Николаевич Нерсесов
Читать онлайн книгу.
своего рода для отвода глаз, если хотите. В результате нашлось немало российских генералов, не раскусивших «хитроумного Одиссея» -Александра Павловича «Романова» (на самом деле – Гольштейн-Готторпа) и с удовольствием «оттоптавшихся» на плане Фуля «по полной программе». А это, как раз было то, что нужно для весьма «непрозрачного» русского монарха: генералитет ругал не императора, а его глупого советника. Следовательно, миф о секретном «плане Фуля» был искусственно раздут, поскольку он обелял в глазах общества (негодующего) в первое время войны (неудачное) императора и в целом русское командование за тактику отступления. То, что предлагал Фуль в 1811 г., звучит так: в начале войны 1-й Западной армии, против которой стояли основные силы Бонапрата, следовало отойти от границы в укрепленный лагерь у местечка Дрисса; тем временем как 2-я Западная армия должна действовать на фланг и тыл Великой армии. Казалось бы, все очень просто. Но схоластически мыслящий Фуль серьезно ошибался! Во-первых, этот укрепленный лагерь, помимо чисто местных позиционных недостатков (в тылу у него находилась река Западная Двина), не прикрывал ни одну из стратегически важных дорог и не был защищен с флангов. Во-вторых, прусский теоретик полагал, что в Великой армии из-за трудности со снабжением продовольствием будет сосредоточено не более 260 тыс. человек (из них только 40 тыс. французов). На самом деле врага было почти в два раза больше. Более того, вместо двух армий, русские войска были разделены на три, тем самым не шло и речи о принятии к делу его проекта. Более того, произошло значительное усиление армии Барклая за счет войск Багратиона. С оставшимися 40 – 45 тыс. бойцов армия последнего, по причине своей малочисленности, вряд ли могла выполнить замысел Фуля: нанести удар во фланг и тыл основных сил противника, сдерживаемых у Дрисского лагеря силами Барклая. (Недаром, располагая разведывательными сведениями о значительном численном перевесе трех вражеских группировок по сравнению с русскими частями, русское командование – царь и Барклай – направило Багратиону категорическое письменное предписание не вступать в дело с превосходящим его противником.) И наконец, самое весомое – Фуль не обладал информацией не только о предполагаемой численности Великой армии, но и не владел данными о подлинном состоянии дел в русских приграничных войсках. В связи с этим, В.М.Безотосный (я не единожды цитирую Виктора Михайловича, как одного из наиболее компетентных – по ряду обстоятельств – исследователя войн России с наполеоновской Францией, чья доказательная база не вызывает сомнений в предвзятости и прочих «тенденциях») полагает, «что сооружение в Дриссе укрепленного лагеря носило бутафорский и дезинформационный характер. Так Л. Вольцоген, выбиравший позицию для строительства лагеря, затратил на осмотр и съемку местности в 1811 г. всего полтора дня. Офицерами свиты по квартирмейстерской