Русский Париж. Елена Крюкова
Читать онлайн книгу.
протяжно свистнули. Их сейчас и впрямь арестуют! Смешно!
Игорь не двинулся с места. Тюрбан толкнул его в спину, прохрипел:
– Уходить! Слышать, уходить! Ажан! Тюрьма!
Они побежали по улице. Все быстрей и быстрей. Сзади свистели, слышался топот. Они свернули в узкий переулок, потом нырнули в подворотню, и топот стих, и свистки, и ругательства.
Грабители привели его в притон. Игорь оценивающе глядел, изучал: колоритно, да в Буэнос-Айресе бывало и живописней. «Черт, что это я все время Буэнос-Айрес вспоминаю? Я в Париже! К лешему Аргентину! Я парижанин лишь наполовину. Стану настоящим, блестящим парижанином».
Мрачные своды. Керосиновые лампы. Тени женщин, они в чадрах. Глаза горят из-под черной сетчатой ткани, гладят его по лицу, как легкие руки. Мусульмане обрезанные; это приносит их женщинам наслажденье или нет? Стол в потеках вина и жира уставлен свечами, одни догорают и чадят, другие сейчас зажжены. Ночь и огонь. Огонь и ночь. Синий попугай в старой золоченой клетке сидит на жердочке, раскачивает клетку, как качели. Развлекается. Двое в углу курят кальян. Змеи кальяна ползут ко ртам; змеями ползет ароматный, вином пахнущий дым изо ртов и ноздрей. Да, они наливают в кальян вина, чтоб вкуснее было. Гурманы.
На запястьях женщин – изощренно вышитые аметистами, жемчугом, бисером, стеклярусом широкие кожаные браслеты. Лизнешь – сладко: не камни – леденцы. Сладкая, сахарная роскошь Востока. Может, он уже не в Париже, а в Марракеше?
Тюрбан хлопнул ладонью по столу. Сидевшие за столом подняли головы. Кто спал – проснулся. Кто бодрствовал – вздрогнул. Хозяин пришел.
Тюрбан прорычал длинную, как музыка, фразу на своем языке. Игорь внимательно слушал. Он различал диалекты арабского. «О да, они из Марокко, скорей всего. Только не из Аравии; не с берегов Красного моря. Другой выговор». Игорю подвинули колченогий стул. Он сел. Никто больше не заламывал руки ему за спиной. Никто не бил кулаком в живот. Они поняли: он свой.
«Да, я показал им себя. Понравился им. Ловко я лавку обчистил. Не забыл прежние ухватки».
Сидел за столом, глядел, как свеча горит, и думал, думал. Молчал.
«Как отсюда уйду? С чего начать?»
И его осенило.
– Карты! – Поглядел на Тюрбана и руками показал, как карты тасуют. – Карты! Играть! Скоротать ночь! Я спать не хочу!
Тюрбан проколол его острыми копьями зрачков. Маслено, медленно катались в орбитах круглые, черные маслины злых, смышленых глаз.
– Игра! Играть! – воскликнул Тюрбан, и щеки, покрытые синей щетиной, зарумянились, как лепешки в печи. – Наш французская друг предложить мы играть!
– Игра «кинг», знаешь такую?
Карты уже бросили на стол. Уже он сдавал их, блестя зубами, подрагивая усами.
«Сегодня картежная ночь, ma parole. Я должен выиграть».
Игру в «кинга» знали все матросы на свете. Все бандиты и содержатели портовых притонов в Буэнос-Айресе ее знали. Не брать взяток. Не брать червей. Не брать дам. Не брать… короля этого, милль дьябль, кинга… разбойника… уродца поганого… черт!..