Неподалёку от метрополитена Проспект Полярнова (оранжевая ветка), в семи минутах ходьбы расположился бизнес-центр. Главный вход оккупировала элитная мебельная фирма «Gold-Papa».

      По краям с центрального фасада располагались кафешки. Если пройти во внутренний двор, то человек оказывался на большой парковке, а во весь боковой фасад здания, ровно посередине, располагалась единственная железная дверь, над которой висел очень даже уродливый дугообразный козырёк.

      Это был второй вход в бизнес центр, только вёл он не в красоты дорогих вещей, а на лестничную клетку, где на втором этаже располагались сомнительные конторы турфирм, а весь третий этаж заняло самое крупное издательство страны «Экмос».

      На мягком пожеванном диване, рядом с дверью, на которой висела табличка: Главный редактор Пулутинский Альберт Вавилонович, сидел пухленький, уже немолодой мужчина. На вид ему можно было дать лет сорок. Под его носом красовались аккуратные усы, а на щеках была лёгкая щетинка. На массивном лице располагались большие живые глаза. Так бывает, что смотришь на кого-то и сразу понимаешь, что это человек высокого ума, и жизненной энергии.

      Друзья звали мужчину Лёней. Более молодые знакомые по «цеху» обращались к мужчине Леонид Игнатьевич, а по паспорту он был Скеров Леонид Игнатьевич.

      По профессии Леонид был экономистом. Деньги он зарабатывал… а впрочем, он никак не зарабатывал. Благодаря накоплениям (ныне покойного) отца и мудрому решению вложить все финансы под проценты, позволили мужчине в свои годы нигде не работать, а полностью отдаться мечте. Или, быть может, правильней сказать – отдаться своему призванию.

      Леонид Игнатьевич был искусным поэтом. Высокому слову он посвятил всю свою прожитую жизнь. Главной мечтой этого пухленького, вечно одинокого человека, было признание его творчества. Но пока он ценился только в узких кругах любителей «бунтарской» поэзии, а если быть точнее, то Лёню любила молодёжь, принадлежащая к оппозиционным кругам.

      Вот и сейчас мужчина сидел, листал свежий выпуск литературного журнала С.О.В.О.К., и ждал, когда же главный редактор уже освободится (а занят ли он на самом деле?). Полгода назад Леонид приносил огромную стопку своей «высокой» современной поэзии на рассмотрение к Альберту Вавилоновичу. Это было его не первое посещение и не первый отказ. Но Скеров верил, что труд и время должны победить злого дядьку басурмана (в данном случае главного редактора).

      За дверью раздался голос Пулутинского: «войдите!». Секретарши у него не было по личному желанию. Лёня захлопнул копию ежемесячного журнала, небрежно кинул её на свободное место. Сделав глубокий вдох,