Подружек он вроде бы не увидел, и Алёна быстренько утянула уже готовую сорваться в его сторону Динку в соседний дворик, пройдя который насквозь они вышли на бывшую улицу Горького, ныне Тверскую.

      – Ну что ты творишь, дурища?! – вопила отбивающаяся Динка. – Мужик раскаялся, страдает, мучается. Вон как с лица сбледнул! Ну оступился, с кем не бывает?! Подумаешь, страсти Христовы…

      – Оступился?! Дин, ты сама-то себя слышишь?! Он подло и цинично притащил свою молодую любовницу в наш дом. В мою квартиру. В мою кровать, – Алёна уже орала Динке под стать.

      Потом резко замолчала, всхлипнула, не удержалась и разрыдалась наконец.

      – Ну ты что , что ты, – сразу стала ласковой мамой подруга, доставая из сумочки одноразовый платок и вытирая Алёнины сопли и слёзы, градом катившиеся по лицу вопреки всем Алёниным желаниям. – Вот ещё, будем плакать из-за всяких тут красивых дураков! Пусть это они плачут и страдают что нас, таких вот красоток, теряют и на фиг нам не нужны! Да он ещё сто раз прискочит, прощения просить будет, а мы не простим,– сюсюкала с Алёной как с маленьким ребёнком Динка, будто и не обзывала дурищей за непримиримую позицию по отношению к коварно-подлому Олегу ещё минуту назад.

      – Не простим ведь, пусть мучаются ?– она продолжала гладить Алёну по руке и промокать платочком остатки жидкости на лице.

      – Пусть, – всхлипнула последний раз Алёна ,– не простим!

      – Ну вот и хорошо, ну вот и умница, – Динка подтёрла Алёне чуть подтёкшую тушь, быстро припудрила носик, поправила выбившуюся из общей укладки прядь.

      И Алёна вдруг почувствовала себя настолько защищённой, как в раннем детстве, когда со всеми своими горестями, важнее которых не было на свете, прибегала и утыкалась в колени маме. А та целовала, гладила по голове, успокаивала. Становилось тепло и сладко, все беды отступали и счастье мгновенно заполняло детскую душу.

      – Дураки мужики, – удивлённо подумала Алёна, – и чего бегут от счастья-то такого? Да кто ж ещё будет за ними так ходить, так о них беспокоиться?! Была бы я мужиком – женилась бы только на Динке – эта мысль почему-то окончательно примерила Алёну с жизнью.

      Глава 14

      За разговорами и страданиями с успокоениями они незаметно дошли до небольшого, очень уютного магазинчика с бельём и остальными женскими прибамбасами, через огромные, со вкусом оформленные витринные окна которого просматривалась большая часть улицы. Подруги вошли вовнутрь, мелодично звякнул колокольчик.

      Тут же нарисовалась радушно улыбающаяся продавщица.

      – Здравствуйте, чем могу помочь?

      – Здравствуйте,– ответила за двоих Динка,– ищем классный купальничек вот на девушку,– она кивнула в сторону Алёны. –Ну, а так посмотрим что ещё приглянется.

      – Пожалуйста, мы как раз получили новую коллекцию, – опять улыбнулась продавщица , – прошу сюда.

      Она провела их вглубь магазинчика, во второй зал, из которого вход в магазин уже не просматривался и где в художественно – оформленном