И сегодня стреляют. Владимир Рыбин
Читать онлайн книгу.
да и мотор все-таки чуть подталкивал, хоть и захлебывался. Теперь можно было оглядеться. Берег Матвеич знал, но знал он также, что на острове, тянувшемся слева, нет ни одного мало-мальски подходящего места для причаливания, – сплошь пляжи с долгими отмелями. Разве что где-то уцелели мосточки, на которые прежде высаживались пляжники?
Вместо мосточков усмотрел Матвеич развороченную бомбой баржу, крепко всосавшуюся в береговую отмель, кое-как развернул катер против течения, чуть снова не посадив его на мель, ткнулся носом в эту баржу, по-молодому соскочил на ее борт, чтобы захлестнуть швартовую петлю за что-нибудь, да не рассчитал, налетел на торчавший брус.
И будто кости вынули из ног, рухнул на обгорелую палубу, сам удивляясь своему состоянию: не убит, не ранен, а руки-ноги не шевелятся, только дрожат мелкой дрожью, как никогда не бывало. И муть застлала глаза – ничего не разглядеть.
Показалось – длилось так целую вечность. А когда вновь прояснилось перед глазами, увидел, что швартовка-таки зацеплена – то ли сам успел, то ли молодуха, что нагибалась теперь к нему, пытаясь поднять. А другие бабы сиднем сидели на катере – ни одна не шелохнулась. Видно, решили, что так и полагается главному на корабле – зайцем прыгать через борт и биться головой о брусья.
– Чего ждете?! Гляди, опять налетят!..
Он думал, что крикнул, а на самом деле пробормотал себе под нос. Но его поняли, зашевелились. И тут резануло: ну как тоже прыгать начнут, перебьются, передавятся. Быстренько встал – откуда силы взялись, – замахал руками, чтобы угомонились.
– Мосток сначала, мосток положьте.
Валялась доска на палубе, кто знал, что это и есть мосток? Пришлось ему лезть обратно на катер, вытаскивать ту доску из-под бабьих задов.
– На берег давайте, все на берег!..
И сам встал у доски и, как не раз бывало в спасательную пору, принимал на грудь ахающих баб, узлы, ребятишек малых.
Только когда опустела палуба, вспомнил о своем механике, заспешил к нему, увидел того, уже вылезшего в рубку, бледного, сидевшего на полу и зажимавшего ногу выше колена грязной ветошью.
– Чего?!
– Вот, удостоился…
– Ранило?!
Из-под клока ветоши сочилась кровь. Матвеич засуетился – чем бы перевязать, – догадался скинуть пиджак, рубаху. Нательная была не больно чиста, и он закричал бабам, табором сидевшим на берегу, нет ли у кого тряпицы почище.
Самой бойкой оказалась молодуха, что помогала ему очухаться, – мигом прибежала со жгутом настоящего, даже нестираного медицинского бинта, прощупала ногу, заверила, что рана пустячная, туго перевязала. Но не ушла, стояла в дверях рубки, смотрела. За ней белела река, почти пустая в этом месте – главные переправы были выше. Одинокая лодка скользила по белизне, боролась с течением. А на том берегу все так же вздымались дымы, не опадали, и все так же доносились оттуда раскаты бомбежки, похожие на дальние громы.
Лодка, шедшая вверх, вдруг свернула и побежала поперек реки, напрямую к катеру. Она была еще далеко,