И сегодня стреляют. Владимир Рыбин
Читать онлайн книгу.
Но тут, как на грех, суслик выскочил. Из-под того же куста и выскочил, встал столбиком, головенку вытянул, дивится невиданному да неслыханному в пустой и тихой степи. Цыкнул дед на суслика, чтоб не маячил, не привлекал внимания, да не успел – Степка на миг раньше кинулся к зверьку. Ясное дело – не поймал. Зато самого Степку углядел чужой глаз. Первый мотоцикл остановился невдалеке, шевельнул пулеметом.
– Хенде хох!
Степка совсем под куст нырнул, только задница наружу. А дед встал. Когда кричат из-за пулемета «Хенде хох!» – это и ежу понятно, что не шуткуют. Как раз и машины-утюги подоспели, остановились. Из одной вылез генерал. Может, и не генерал, но сразу видно – большой немецкий начальник.
– Вер ист ду? – спросил он, брезгливо отряхивая дорожную пыль с чистющего мундира.
Сразу подсунулся шустрый немчик, переводчик.
– Кто ты есть?
– Человек, кому еще быть? Не суслик же.
Степка фыркнул и вылез из-под куста, решил, дуралей, что раз дед – его последняя инстанция – не боится, значит, бояться вовсе нечего.
Немца, похоже, не больно-то интересовали ответы. Расставил ноги, стал справлять малую нужду, даже не отойдя в сторону, лишь отвернувшись. Спрашивал, не оборачиваясь: что, мол, делаешь в степи, откуда идешь да куда?
Узнав, что дед исконный царицынец, сталинградец по-теперешнему, всю жизнь проработал спасателем и знает Волгу, немецкий начальник подошел к деду, заулыбался, даже ширинку забыл застегнуть.
– Ты есть гут!..
Повернулся к переводчику, забалабонил быстро. И переводчик заторопился переводить:
– Германский командование будет ценить человеков, который знает переправ. Приходишь домой, идешь комендатур. Понятно?
Дед пожал плечами.
– Приходишь комендатур! – сердито повторил переводчик. – Понятно?
– Почему же не приходить? Было бы куда.
Немец залез обратно в автомашину, и колонна, набирая скорость, поползла по дороге, совсем запылив деда с внуком. Отбежать бы от дороги, но Матвеич все стоял и держал Степку за руку, боялся, не пульнули бы по убегающим. По зайцам завсегда стреляют. Стоял и удивлялся: не звери вовсе, люди как люди, только что немцы. А вот о чем говорили, было не понять. О какой комендатуре говорили? И вдруг сообразил: это ж они хотят раньше быть на Волге. Думают, на машинах дак быстрее, чем пехом? Это что же – прийти домой, а там немцы хозяевают?!.
Степка приставал дорогой, расспрашивал. Дед отмалчивался, не зная, что и сказать. А потом началась стрельба в той стороне, куда уехали немцы. Долго там трещало да грохало, и деду с внуком пришлось сделать немалый крюк по степи. А еще потом, когда выбрались к своим красноармейцам, копавшим оборону по-над балкой, начался другой допрос: видели ли немцев, да где, да когда? Степка возьми и брякни: «А они нас отпустили». – «Как отпустили?! Почему?» Все бы ничего, да спрашивали их, деда и внука, по отдельности. Степка и похвастал: «А деда сказал, что переправы на Волге знает…»
М-да, тут вот и началось…