Невидимый под плащом-невидимкой витязь добрался до судна. Королевич ступил на борт, взял в руки вёсла, и ладья понеслась от берега. Зигфрид грёб изо всех сил, ладья летела птицей. Исландцы, не видя королевича, думали, что судно гонит ветер. Весь и день и всю ночь, не жалея себя, грёб сын Зигмунда и проплыл сто миль, или даже более. И вот на рассвете увидел он в тумане землю нибелунгов, где в горах хранился его клад.

      Он вытащил ладью на берег, поднялся на гору, где стоял замок и, как делает всякий усталый путник, громко постучал в ворота. Вход в замок был надёжно заперт, и нидерландцу пришлось долго ждать, прежде чем на стук и крики гостя откликнулся привратник – исполинского роста, отважный, сильный и злой.

      – Кто там шумит у наших ворот? – крикнул великан.

      Изменив свой голос до неузнаваемости, Зигфрид ответил:

      – Я могучий витязь и советую без лишних расспросов впустить меня! Не то ещё до наступления дня многих в этом замке поднимет из тёплых постелей мой верный меч.

      Речь путника была столь дерзкой, что великан пришёл в ярость. Страж взял тяжёлую палицу, надел огромный шлем, прикрылся щитом и, отодвинув засов на воротах, шагнул навстречу незваному гостю. Удары исполина были так могучи, что гул прокатился по всей округе. Щит Зигфрида едва выдерживал натиск великана, и прочные застёжки на нём лопались одна за другой.

      Видя, как летает над ним железная палица великана, Зигфрид стал опасаться, что не сможет победить в этом бою, но при этом его радовало то, что замок нибелунгов под охраной такого верного стража. Всё вокруг содрогалось от грохота, криков, лязга. Но как бы ни был силён привратник, гостю удалось повалить его на землю и связать. В пещере, где хранился клад Зигфрида, шум боя услышал грозный Альбрих. Он схватил оружие и отправился наверх.

      Карлик был силён и смел. Закованный в прочный панцирь, он размахивал золотым кистенём, и Зигфрид приготовился