Он уже долго сидел, с некоторым благоговением рассматривая необычное послание из бутылки. И хотя оно успело побывать во многих руках и далеко не все одинаково бережно относились к тому, что документ обладал потенциальной доказательной силой, он все же не преминул надеть хлопчатобумажные перчатки.

      Бумага была очень хрупкая. Разглядывая ее, он испытывал какое-то особое чувство. Маркус называл это чуйкой, старина Бак – проницательностью, бывшая жена – интуицией, делая особый акцент на звуке «у». Но как, черт возьми, ни назови, эта письмо производило очень сильное впечатление. Оно было явно подлинное. Написано в спешке. Несомненно, на неровной поверхности. Кровью, непонятным инструментом. Может, ручкой, обмакнутой в кровь? Нет, непохоже. Линии неодинаковые – местами, казалось, нажимали слишком сильно, местами еле касались бумаги. Карл достал лупу и попытался изучить углубления и неровности, однако документ слишком пострадал. Там, где прежде были углубления, от влаги они могли вздуться, и наоборот.

      Мёрк вспомнил задумчивое лицо Розы и отложил письмо в сторону. Утром, когда она придет, надо будет сказать ей, что она потратит уйму времени впустую. А им нужно двигаться дальше.

      Он подумал, не попросить ли Асада заварить еще сахарной жижы, однако, судя по грохоту в коридоре, тот еще не закончил скакать вверх-вниз на стремянке и бесконечно переставлять ее. «Может, подсказать ему, что этажом выше есть парная лестница?» – но решил не утруждаться. Все равно за час помощник справится.

      Карл посмотрел на папку со старым делом о пожаре в Рёдовре. Что ж, надо прочитать и вернуть материалы шефу, который поместит их в архив на самую вершину настоящей альпийской горы из папок, уже возвышающейся на его столе.

      Речь шла о пожаре в Рёдовре в 1995 году. Из-за пламени, в считаные секунды поглотившего верхний этаж хранилища в Дамхусдалене, развалилась пополам недавно отремонтированная черепичная крыша. Когда пожар был потушен, обнаружили труп. Хозяин постройки не знал погибшего человека. Несколько соседей подтвердили, что всю ночь в окнах на крыше горел свет. Поскольку тело так и не опознали, пришли к заключению, что это был бомж и он, вероятно, неосторожно обращался с газом. Однако организация «Природный газ в столичном регионе» заявила, что строение не было подключено к газопроводной трубе, и дело было передано в отдел по расследованию убийств полиции Рёдовре, где оно и застряло вплоть до дня основания отдела «Q». Дело и тут могло продолжить свое тихое прозябание, если бы Асад не обратил внимание на одинаковую у жертв пожаров выемку на нижней фаланге левого мизинца.

      Карл схватил телефон, набрал номер шефа, но вместо него услышал навевающий тоску голос фру Сёренсен.

      – В общем, так, Сёренсен, – начал он. – Сколько дел…

      – А, это Мёрк? Я переключу вас на кого-нибудь, у кого крепкие нервы.

      Однажды он подарит ей какое-нибудь смертельно ядовитое животное.

      – Да, слушаю, – раздался